Тэмуджин. Книга 1 - [99]

Хутугта Юрги единственный из всех не участвовал в споре. Он сидел в стороне от братьев, плотно окруживших очаг, по-свойски свободно прислонившись спиной к западной стене юрты. Все последнее время он болел какой-то внутренней болезнью и не появлялся на сборищах нойонов. Даже на похоронах дяди Тодоена он выехал только за курень и, обливаясь горячим потом, поддерживаемый с обеих сторон слугами, вернулся домой. Он и сейчас, по виду, был слаб: с посеревшим от долгого пребывания в душной юрте лицом, зябко кутался в теплый халат из ягнячьих шкур, наброшенный на плечи. Не обращая внимания на возбужденно перекрикивавшихся нойонов, он о чем-то хмуро и сосредоточенно думал.

Когда нойоны, наконец, накричались вдоволь и понемногу убавили голоса, Хутугта Юрги негромко сказал:

– Вы что, забыли про Таргудая?

– А этот тарбаган здесь при чем? – повернувшись всем туловищем и исподлобья уперев в него свой тяжелый взгляд, спросил Бури Бухэ.

– Половина табунов Есугея добыта в татарской войне, а тайчиуты от начала до конца участвовали в ней, сам Таргудай был тысячником, значит, имеет повод потребовать долю.

Наступила тишина. Нойоны, будто только сейчас вспомнив о том, что у них есть такие родственники, раздраженно чертыхались.

– Да, он имеет право, – осторожно проговорил Алтан, искоса оглядывая братьев. – Как же это мы не поделимся с ним, соплеменник он не дальний.

Нойоны презрительно оглянулись на него, не удостоив ответом.

– Выпьем еще по одной! – вспомнив о долге хозяина, засуетился Ехэ Цэрэн. – Бури Бухэ, ты там поближе сидишь, передай чашу брату Хутугта Юрги.

– Думать сейчас надо о том, – Хутугта Юрги едва пригубил архи и отдал чашу обратно, – как нам обойтись с тайчиутами так, чтобы и не обозлить их сильно, но и не потерять много. Только об этом сейчас надо думать, времени у нас мало, а между собой потом как-нибудь уж договоримся…

Снова наступила тишина. Нойоны медленно пережевывали холодное лошадиное мясо, тупо глядя перед собой.

Ехэ Цэрэн, о чем-то напряженно размышлявший, кулаком потирая намокший лоб, заговорил первым.

– Я знаю как! – вдруг сказал он.

– Ну! – недоверчиво оглянулись на него другие.

– Говори ты, не тяни долго!..

– Надо сделать так. Мы угоним половину табунов Есугея в сторону меркитов, проведем след через Хилгу, по правому берегу Селенги уйдем на реку Уду и оттуда через горы на Баргуджин. Вслед будто бы пошлем погоню, а потом скажем, что не догнали. Пусть Таргудай думает, что это баргуты пришли с набегом и угнали коней…

– Ты что, хочешь к баргутам угнать наших коней?

– А как потом будем оттуда их возвращать?

– Видно, хочет подарок им преподнести…

– Долго думал, чтобы такую глупость сказать?

– Мы тут думаем, как уберечь наши табуны, а он болтает, сам не знает что.

– Да он со вчерашнего дня пьяный, не видите, что ли…

– Да вы подождите! – раздосадованно закричал Ехэ Цэрэн. – Ведь вы не выслушали до конца… В Баргуджине у меня есть хороший друг, родной племянник главного их нойона. Мы с ним трижды ходили на найманов за конями… Там мы наши табуны продержим год-два, а потом потихоньку, частями пригоним обратно…

– А кто нам там даст пастбище? – недоверчиво прищурился Джочи.

– Дадут! – уверенно оглядел братьев Ехэ Цэрэн. – Не лучшие, конечно, но ведь нам лишь бы кони не передохли, верно?.. И надо будет с ними расплатиться, даже, может быть, десятую долю отдать. Я даже однажды разговаривал с моим другом об этом… Для себя берег этот случай, но сейчас, в такое время, для общего дела я все готов отдать своим братьям!..

– А ведь он хорошо придумал! – воскликнул Бури Бухэ и оглянулся на Хутугту, показывая головой на Ехэ Цэрэна. – Недаром всю жизнь коней ворует.

Ехэ Цэрэн с гордостью расправил плечи.

– Да-а, заметать следы он научился, – повеселели нойоны.

– В чем-то другом сомнительно, но уж в этом-то деле Ехэ Цэрэн всех монголов превзошел…

– Если все получится, как он говорит, мы ему еще в придачу дадим…

– Не зря мы его в детстве били…

– Ха-ха-ха…

Наговорившись, нойоны посмотрели на Хутугту Юрги: последнее слово оставалось за ним. Тот, по-прежнему не участвуя в разговоре, холодно посматривал на них.

– Ничего из этой вашей затеи не выйдет, – после долгого молчания сказал он.

– Это почему? – встревожились все.

– Алтан, перед тем как идти сюда, послал своих гонцов к тайчиутам, это видели мои люди. Таргудай, думаю, уже сегодня пошлет своих лазутчиков в наши курени, а раньше всего к табунам Есугея. Скрыть от него это мы не сможем…

Все удивленно посмотрели на Хутугту, затем по одному перевели взгляды на Алтана. Тот затравленно поблескивал глазами.

– Ты зачем это сделал? – спросил Ехэ Цэрэн, широко округлив глаза, внимательно уставившись ему в лицо.

– А он и так узнает… – с деланной беспечностью тот развел руками. – Я подумал, если не передать ему сразу, он из чужих уст узнает и обидится на нас, что не сообщили…

– Врешь! – прервал его Ехэ Цэрэн. – Ты это сделал, чтобы он от тебя одного узнал, а не от всех нас. Ты уже давно перед ним выслуживаешься. Ты что, думаешь, мы ничего не видим?..

– Ах ты лисица! – Бури Бухэ, сидевший рядом с Алтаном, вдруг с места обрушил ему в голову свой страшной тяжести кулак.