Темп - [83]

Теперь, когда у него были деньги, он мог выбраться в город что-нибудь купить, предварительно узнав адреса магазинов. И он спустился вниз, чтобы попросить вызвать такси, которое он намеревался держать, пока это будет необходимо. Оказавшись внизу в огромном, поистине с фараоновскими пропорциями, холле, он захотел обнаружить в этой новой и гигантской планировке что-нибудь из того, что видел в прежние времена. Он вспоминал, что, пройдя длинным и довольно узким коридором, можно было попасть в большой восьмигранный зал с интересно выполненными украшениями, заполнявшими пространство между балками потолка, со стрельчатыми входами, кладка которых состояла из чередующихся клинчатых кирпичей белого и зеленого цвета, а тонкой резьбы деревянная обшивка, покрывающая стены, довершала вместе с фаянсовой лепкой его богатое убранство. То были сердце и центр прежнего отеля, а огромнейшая, как в мечети, люстра с лампадами из толстого разноцветного стекла еще больше подчеркивала достоинство убранства.

Помещение было пусто. Маленькие лампочки в вырезанных из меди светильниках поддерживали в нем полумрак. И поэтому люди предпочитали находиться не здесь, не в столь таинственной атмосфере, создаваемой ажурными ширмами и деревянными решетками.

Он увидел, как через один из входов вошли три мальчика не старше одиннадцати-двенадцати лет, одетые в ослепительно белые халаты из какой-то исключительно мягкой, вероятно шелковой, ткани. Они пересекли зал с особым достоинством, как к тому располагало место, не поворачивая головы в его сторону, не приветствуя его. Он проследил за ними взглядом и только в этот момент заметил в проеме одного из четырех стрельчатых входов, чередующихся с четырьмя сплошными облицованными деревом стенами, еще одного ребенка. Он ее сразу узнал. Настолько странную, насколько может быть маленькая девочка. Настолько темную в своем платье, насколько три только что прошедших мальчика казались несущими свет.

Он ее узнал, но не сразу понял, что испытал, увидев ее здесь, в этой стране, в этом городе, в этом отеле. Нечто вроде ощущения, что предполагал здесь ее встретить. В руках у нее был предмет, назначение которого не поддавалось четкому определению: моток, клубок, веретено. Ему вспомнились дети феллахов, которых он когда-то видел в кочевых палатках за изготовлением ковров или тканей, последних образцов искусства бедуинов. Может быть, здесь, в каком-нибудь уголке отеля, она работает на глазах у клиентов на каком-нибудь специальном архаичном ткацком станке, в лавке ремесленных изделий.

Однако подобное объяснение опровергалось обстоятельствами двух предыдущих встреч со странной девочкой, одетой в черное. В таком аэропорту, как аэропорт Кеннеди, можно заметить множество своеобразных лиц: хиппи, евреи-ритуалисты, азиаты. А вот дети внимание привлекают редко. Он ее заметил у подножия самолетного трапа, но не понял, спустилась ли она по нему сама или же ждала, что по нему кто-то спустится. Потом он заметил ее опять, в нескольких метрах впереди себя, в коридоре для транзитников. Он видел, как она подобрала какой-то круглый и немного веретенообразный предмет, который уронила почти перед ним, когда он проходил. Он не остановился, не обернулся, но этот образ запечатлелся в его сознании. А чуть позже с ним случилось то недомогание, которое заставило его отстать от группы, с которой он летел до Нью-Йорка. Потом этот образ оказался заслоненным другими образами, другими впечатлениями, необходимостью выбирать между Лондоном и Монтрё. А затем он оказался дома, в Швейцарии, в обстановке, где все ему было знакомо. Однако когда он вышел на балкон и посмотрел наружу, то первым, что он увидел внизу, прямо перед собой, на расположенной перед отелем и нависающей над озером террасе, в центре окаймленной самшитом лужайки, — причем, надо думать, играть на ней и топтать газон запрещалось, — оказалась все та же девочка, на бешеной скорости, как автомат, крутящаяся вокруг своей оси, держа в вытянутой руке ракетку для бадминтона, предмет, который абсолютно не вязался с ее внешностью и одеждой, и казался в ее руке диковинным, противоречащим логике.

И вот теперь опять… Можно подумать, что она следует за ним и что теперь он будет встречать ее на всех этапах своего пути. Если поразмыслить, при современных скоростях воздушного транспорта подобные вещи встречаются постоянно, и люди, прибывшие из Соединенных Штатов, вдруг обнаруживают, что, не договариваясь, они включили в свой путевой блокнот одни и те же маршруты, одни и те же остановки и что они призваны встречаться друг с другом на протяжении всего своего путешествия, вплоть до Сингапура или Бандунга. Тут Арам захотел приблизиться к ней, чтобы ему было удобнее наблюдать и по крайней мере разобрать, что у нее в пальцах, — он еще ни разу не видел ее с пустыми руками. Однако внезапная слабость удержала его там, где он стоял. Ребенок поднял глаза и уставился на него. Огромные, отливающие каким-то минеральным блеском глаза, привыкшие к мраку, как глаза кошек или ночных затаившихся на низких ветках птиц. Вдруг она повернулась и убежала. От всего этого у него осталось странное, но все же успокаивающее впечатление, словно представшее перед ним видение напомнило ему какую-то предшествующую действительность и, хотя он не уловил его смысла, приглашало его вновь туда войти.