– Едем, – скомандовал он отряду.
– Ты выяснил направление? – удивилась Алиса, которая сама никаких следов и улик под слоем снега не видела.
– Да, мне было видение. Но нужно спешить. Владику недолго осталось. В любом случае.
– Что ты имеешь в виду? – забеспокоился Андрей.
– Не важно. Не хочу вас пугать. Скажу лишь одно: Владика ждет столь мрачное будущее, что если бы он знал о нем, то прямо сейчас наложил бы на себя руки. Уж вы мне верьте, я в таких делах не ошибаюсь. Ну, давайте в машину. Судьба человечества, все такое. Сами же знаете.
На этот раз, к великому облегчению пассажиров, Цент поехал чуть медленнее. Алиса включила радиостанцию и переговаривалась с прочими поисковыми группами.
– Главное им скажи – очкарика брать живым, – подсказывал Цент, почти не глядя на дорогу. Глядеть туда не было смысла, поскольку снег валил с такой силой, что не справлялись дворники. Рэкетир ориентировался по лесополосе, что шла параллельно трассе, ну и на бога возлагал определенные надежды. Если уж он сейчас не поможет в святом деле поимки очкарика, то когда еще-то?
– Не волнуйся, – утешила его Алиса. – Никто не причинит вреда последней надежде человечества.
– Вот-вот, – согласился Цент. – Никто, кроме меня, не причинит. А уж за мной дело не станет. Уж я-то….
– Что?
– Ничего. Сообщи, куда мы едем, чтобы следом не увязались. Нечего кучей мотаться.
Следующие часы прошли в бесконечном и бесплодном поиске. Цент злился все сильнее, орал на спутников, два раза останавливался и бил деревья битой, чтобы сбросить садистское напряжение. Так хотелось схватить Владика и ввергнуть в муки, что темнело перед глазами. А темнело, меж тем, не только перед ними. Зимний день подходил к концу, и никому из спутников Цента не хотелось продолжать поиски ночью. Дело было даже не в страхе перед зомби, хотя и он имел место, просто произойти могло всякое. Например, автомобиль мог взять и сломаться. Так же не исключалась возможность наезда лихим водителем на какое-нибудь несокрушимое препятствие, поскольку Цент и днем не очень-то смотрел, куда едет. Но стоило Алисе заикнуться о необходимости вернуться в Цитадель, чтобы продолжить поиски завтра, изверг изошел на ярость.
– Что? – закричал он. – Вернуться? Бросить Владика? Бросить последнюю надежду человечества? Как ты можешь такое говорить?
Ударив по тормозам, Цент схватил биту, выскочил из машины и побежал к деревьям в третий раз.
– Нате вам! Нате! Вот так! Получайте! – лютовал Цент, охаживая дерева дубиной. – Ненавижу! Ты кто? Клен? На тебе, клен!
– Слушай, это вообще нормально? – в который раз спросил у Машки Андрей, с беспокойством наблюдая за неистовством нового знакомого.
– Да, да, все хорошо, – заверила кавалера Машка. – Просто он очень переживает за Владика. Понимаете, Владик ему как сын.
– Это так трогательно, – вздохнула Алиса. – Даже не верится, что на свете еще есть те, кто способен так самозабвенно заботиться о постороннем человеке. У Цента большое сердце, полное доброты и сострадания.
– Суки! Падлы! Ненавижу! – неслось из лесополосы вместе со звуками ударов биты о деревья.
Минут через пять потный от усилий владелец переполненного добротой и состраданием сердца вернулся в машину, и заявил, что не сможет жить дальше, если прервет поиск Владика.
– Ты прав, – не стала возражать Алиса. – Мы тоже так считаем. Владик не только последняя надежда человечества, но и близкий тебе человек. Мы должны его найти.
– Наконец-то ты меня поняла, – одобрительно кивнул Цент, и тронулся с места. – Владик значит для меня все. Ну, в хорошем смысле, а то еще подумаете что-нибудь на тему европейских ценностей. Нет, у нас с ним настоящая мужская дружба. Я бы даже сказал – мужицкая. Мы с ним мужики, я и он. Больше, конечно, я, но и очкарик старается.
– Мы найдем его! – заверила Цента Алиса, утешающе потрепав изверга по плечу.
– Твоими бы устами! – вздохнул Цент.
Но еще через полчаса стало ясно, что поиски все же придется свернуть, нравится это кому-то или нет. Ночная тьма опустилась на мир. Снегопад начал сходить на нет, но искать что-либо во мраке было бесполезно и опасно. Цент грязно выругался и приготовился повернуть назад. Это, конечно, не означало, что он сдался и простил Владика. Нет уж! Просто гораздо полезнее было выспаться за ночь, набравшись сил для дальнейших поисков, чем мотаться до утра во мраке.
– Поехали на хату, – вздохнул он. – Завтра продолжим.
– Стой! – вдруг встрепенулась Машка, прилепившись к оконному стеклу. – Я что-то видела!
– Что? Что? – затребовал Цент, ударяя по тормозам.
– Кажется, огонек.
Некоторое время все напряженно всматривались в темноту, и когда даже сама Машка стала считать, что ей показалось, огонек вспыхнул снова. Он был тусклый и далекий, но настоящий. И разжечь его могли только живые люди.
– Неужели Владик? – простонал Цент, не веря своему счастью.
– В любом случае, там кто-то живой, – вынесла вердикт Алиса. – Нужно проверить.
Добраться до места оказалось непросто – их и источник света разделяло большое заснеженное поле. Опасаясь застрять, Цент долго искал объезд, два раз вынужден был возвращаться обратно, злился все больше, и в итоге твердо решил, что если у огня Владик, то быть ему зверскими пытками подвергнутым, а если третьи лица, то они умрут в муках адовых.
