Тёмный Легендариум - [94]

Отчасти объяснением этому служило его прошлое. Родившись на сорок третьем году правления Бреора III, или старого короля, как называли монарха вне дворцовых стен, он стал первым ребёнком в небогатой крестьянской семье, и получил вместе с правом жить имя Скир.

Его отец, служивший в молодости полковым писарем, мечтал научить сына грамоте и отдать в школу. Когда сыну исполнилось шесть, он попытался обучить его алфавиту. Тогда он и представить не мог, чем обернётся эта затея.

Всё чуть не рухнуло из-за непроходимой лени ученика, но однажды тот увидел у одного торговца грязную потёртую книгу. Внутри оказались уже знакомые червяки, смысл которых вдалбливал в него отец. Мальчик ткнул пальцем в книгу и спросил:

– Что это?

Купец усмехнулся:

– Здесь написано о кладах и несметных сокровищах. Я бы не продал эту книгу и за… – он быстро прикинул, – … пять серебряных монет. А вот за шесть бы продал.

– У меня стоко нету, – грустно ответил Скир. Ему вдруг ужасно захотелось узнать о кладах и сокровищах.

– Тогда ничем не могу помочь, – торговец сразу потерял интерес. – Да такой кроха наверно и читать не умеет.

До сих пор нельзя с уверенностью сказать, что выиграл, а что проиграл Скир оттого, что не сумел прочесть слова «Поваренная книга» на обложке. Однако с тех пор он твёрдо решил овладеть тайной непонятных загогулин и погрузился в учёбу с головой. Изучив алфавит, он принялся за письмо и через год мог по складам разбирать предложения и писать сам. Отец счёл его готовым к дальнейшему овладеванию знаниями и на два года раньше обычного отправил в местную школу.

К тому времени, когда его друзья-одногодки только начали обучение, Скир уже преспокойно читал, писал почти без ошибок и имел представление о такой науке, как математика. За следующий год он прочитал всё, что только смог найти в радиусе пятидесяти вёрст. Знания, скрытые в книгах, влекли его. Он был в том возрасте, когда в голове одни вопросы, и каждый начинается с «Почему?» Отчасти боясь задавать взрослым, а отчасти уяснив для себя, что те всё равно не смогут на них ответить, мальчишка искал ответы в книгах. Рыская по ближайшим деревенькам, он выспрашивал о книгах, и, если удавалось её найти, Скир радовался этому, как другие дети радовались бы новой игрушке или забаве.

Однажды он наткнулся на небольшой томик в кожаном переплёте. Открыв его, он пришёл в сильнейшее волнение – буквы и слова, крывшиеся внутри, были ему незнакомы. Вечером того же дня он спросил у отца, есть ли другие языки, кроме того, который он изучил. Отец рассмеялся и сказал, что есть сотни языков.

Что такое сотня, Скир знал. Сотня соломинок – небольшой пучок, сотня камней – большая куча, сотня деревьев – роща; а сотня языков, подобных вовсе даже не лёгкому (как казалось Скиру тогда) родному языку – представить себе такое было очень трудно.

Поначалу Скир растерялся, но, размышляя однажды ночью, он вдруг подумал о том, что необязательно учить все языки. И даже вовсе не требуется. Надо знать лишь те, на которых написаны самые умные книги. Вывод этот вдохновил мальчика необычайно.

Однако в этом месте следует прервать поток повествования, рассказав подробнее о событии, перевернувшем всю жизнь этого деревенского мальчугана.

Десятое лето его жизни выдалось дождливым и ненастным. Ближние озёра вышли из берегов, и всю округу затопило. Люди бросали насиженные места и перебирались на новые. Многие, правда, оставались, пережидая наводнение, но, к счастью для семьи Скира, им было куда податься.

На западе, в деревушке на берегу моря жил старый друг скирова отца. В первый же день по приезде Скир пошёл гулять по морскому берегу. Невиданное доселе зрелище и манило, и пугало одновременно. Небо, затянутое серыми тучами, лежало низко, отражаясь в тёмных водах. Много позже Скир понял, что не столько море манило его, сколько завораживал спор воды, ветра и земли, сошедшихся в одном месте.

Он шёл по мокрому песку, оставляя за собой цепочку следов, которые тут же слизывала солёная вода. Волны, шурша, отступали, будто всасывая в себя мелкие камушки, песчинки, водоросли и ракушки, а потом обрушивались на берег с новообретённой силой.

Он всё шёл и шёл, не останавливаясь, не задумываясь, просто слушая голос моря. Внезапно что-то заставило поднять его взгляд вверх. Справа на недальнем холме высилась крепость. Она словно воплотилась из потаённых видений и забытых снов, и в тот миг показалась мальчику ещё одной силой, тёмной и таинственной, ничем не уступающей трём стихиям.

Главные ворота выходили к морю, и от них брала начало широкая, выложенная камнем лестница, которая спускалась вниз, прямо к воде. Некоторые ступени стёрлись и оплыли, но всё же Скир без труда забрался наверх. Перед ним – казалось, до небес, а на самом деле не больше, чем на двадцать локтей – вознеслись крепостные стены. Замок имел вид печальный и заброшенный, но это в воображении мальчишки ещё больше предавало ему таинственности и притягательности.

Ров, в который когда-то был отведён ручей, превратился в болото. Мост просел и развалился в середине, и Скиру пришлось перебираться по краю, вцепившись в перила и поминутно рискуя свалиться в зловонную жижу.