Тёмный день - [4]

— Это как? — не понял купец.

— Углы платка завязаны особыми узелками, когда нужен попутный ветер, развязываешь один из узелков — и вот уже ваш корабль бежит на всех парусах! — снисходительным тоном объяснил нетопырь. — Здесь же можно купить самые разные заклинания, совершенно необходимые в плавании.

Купец озадаченно почесал в затылке.

— Благоволите повернуть за угол. Что вы видите?

— Ой…

— Совершенно верно. Вы видите небольшой, но широко известный в городе и за его пределами квартал Некромантов. Выдержан, как вы видите, в едином строгом стиле. Сдержанная роскошь, ничего кричащего или вульгарного: черные дома, ограды из костей, черные вымпелы на башнях. Некоторые провинциалы находят это мрачноватым, однако нельзя не признать, что вкус у некромантов есть.

— А зачем вам некроманты? — опасливо поинтересовался купец, поглядывая на фонарные столбы с цепями в виде человеческих черепов.

— Да так, знаете, на всякий случай, — небрежно сказал нетопырь. — Вот, к примеру, совсем недавно история произошла: потребовалось перенести одно из кладбищ: город разросся, и оно оказалось почти в центре увеселительного квартала. Все бы ничего, да девушки жаловались, что клиенты недовольны, прямо из окна — вид на могилы… нехорошо. Навевает мысли о бренности всего живого, о скоротечности жизни… до развлечений ли тут?! Словом, решили переносить, а это дело хлопотное, дорогое. И что вы думаете? Пришли некроманты, раз-два, подняли всех усопших и марш-марш на новое место. За пару часов управились.

— А в обычное время они что делают? — боязливо спросил купец, оглядываясь на черный квартал.

— Работают на местном кладбище, что им еще делать? — удивился нетопырь. — Между прочим, исправно платят налоги в казну. Летим дальше…

— Летим, — поспешно согласился купец.

— Благоволите обратить внимание на эти полосатые навесы возле моря. Что вы видите?

— Э-э-э…

— Совершенно верно. Вы видите славящийся на все побережье рыбный рынок Лутаки, куда ежедневно приходят с уловом сотни рыбацких лодок. Можно купить все, что угодно, даже знаменитых говорящих рыб, которые отличаются такой болтливостью, что продолжают обсуждать новости и тогда, когда их жарят в кипящем масле на сковороде. Здесь же можно увидеть разные морские чудовины. Нас, столичных жителей, этим не удивишь, разумеется, но вы, провинциалы, конечно же, потеряете дар речи от изумления!

Нетопырь завис в воздухе, трепеща крыльями, стараясь удержаться напротив купца.

— Конечный пункт нашего небольшого, но увлекательного путешествия, — объявил проводник. — Мы на месте: вот морские склады, а вот — торговая контора «Шелшик и сыновья».

— Благодарю! — от души сказал купец и помахал рукой на прощанье.

— Желаю процветания, — с достоинством ответил нетопырь, описал в воздухе плавный круг и взял курс на Торговый квартал.

Неторопливо помахивая перепончатыми крыльями, он рассматривал проплывающий внизу рыбный рынок, рыбацкие лодки с полосатыми парусами, узкие, вымощенные камнем улицы, прохожих. Жителей Лутаки с первого взгляда можно было отличить от приезжих: те вечно куда-то торопились, мчались, сломя голову и суетились, в то время как жители столицы (нетопырь даже мысленно категорически отвергал слово «бывшей»), направлялись по своим делам не спеша, по дороге с удовольствием останавливаясь поболтать о том, о сем с многочисленными знакомыми и друзьями. Добравшись до площади, нетопырь заложил вираж над крепостной стеной, поприветствовал стражников, помахал крылом старому гному, который сидел у ворот, взымая плату с каждого каравана, пришедшего в город, перекинулся парой слов с кобольдами-менялами и подлетел к дереву возле будки с вывеской «Кампания „Нетопырь“». Теперь, пожалуй, можно было немного и отдохнуть.

Со вздохом облегчения, проводник повис на ветке вниз головой, укутался крыльями, покачался, устраиваясь поудобней, и погрузился в сон.

Неумолчный шум самой большой площади Лутаки совершенно ему не мешал.

Кобольд-меняла, сидевший за складным столиком под полотняным навесом, только вздохнул, с завистью глядя, как располагается на отдых знакомый нетопырь. Ему самому отдыхать было некогда: возле столика топтался клиент: невысокий тощий купец и глубокомысленно изучал курсы валют, написанные мелом на черной доске, прислоненной к столику.

— Тэк, тэк, — бормотал купец, дергая себя за жиденькую бороденку, и поглядывая на кобольда.

По давней традиции, менялами в Лутаке работали только кобольды. На краю площади, возле серой крепостной стены стояли в ряд маленькие столики и за каждым сидели эти неприветливые существа, покрытые рыжей шерстью и отдаленно напоминающие собак, если бы у собак, конечно, имелись длинные крысиные хвосты и рожки. Кобольды, все, как один, питали необъяснимую страсть к красному цвету и щеголяли в лохмотьях таких ярких, что у купцов, пообщавшихся с менялами, еще долго плавали перед глазами алые пятна.

Впрочем, помимо этого, никаких нареканий на работу менял никогда не поступало: память у кобольдов была прямо-таки феноменальной, они назубок помнили курсы всех валют на побережье, в мгновение ока вычисляли в уме сложные проценты, складывали, вычитали и никогда не ошибались. С утра до вечера деньги так и мелькали в их лапах: солидные галеоны Доршаты, пайсы Наргалии, тяжелые флоринты каждого из Пяти Княжеств Дакена, похожие на чешуйки монеты Пустынных королевств. Все это мгновенно исчезало в кожаных мешочках, стоявших возле каждого менялы, а взамен на столе выстраивались ровные столбики лемпиров, и на каждой из монет красовалось изображение корабля, летящего на всех парусах.