Темный ангел - [229]

Мы добрались до дальнего конца парка и повернули к северу. Когда мы проходили мимо здания «Дакоты» и я восхищалась готическими башенками, вырисовывавшимися на фоне чистого голубого неба, Френк отрывисто бросил:

– Я знаю ее мужа. Я не говорил об этом.

Я изумленно остановилась.

– Мужа Констанцы? Ты знаешь Монтегю Штерна?

– Да. И довольно давно.

– Не может быть! Почему ты ничего не сказал? Френк, что он собой представляет?

– Во-первых, не вижу, почему бы мне и не знать его. Во-вторых, я не настолько хорошо его знаю. В-третьих, относительно того, что он собой представляет. Я не уверен… Он… значительная личность. – Френк помолчал. – Ты знаешь, как мне нравится, когда ты задаешь по три вопроса. Все разом, одним выстрелом. И что из этого? Логика встает вверх тормашками. Понимаешь, что ты делаешь? Одерживаешь верх над самым рассудительным человеком.

– Не пытайся уйти от темы, – сказала я, когда мы снова двинулись в путь. – Как ты с ним познакомился? Когда вы с ним встретились?

– В первый раз я увидел его года четыре назад. Штерн был одним из попечителей нашего проекта и основным жертводателем. За моей головой шла охота. Вот тогда я его и встретил.

– И после этого вы еще виделись?

– Да, несколько раз. Я подозреваю, что он стоял за моим приглашением в институт.

– Ты хочешь сказать, что исследовательский отдел, который тебе предложили, за этим стоит он?

– Он был одним из членов совета директоров, которые опрашивали меня. Я ожидал от них, что они выберут более опытного человека. Штерн заинтересовался моими работами. – Френк пожал плечами. – Должно быть, он смог их уговорить.

– Они все хотели тебя. Конечно же, это так. Решение было единодушным – ничего иного и быть не могло.

– Дорогая, ты очень веришь в меня, но дела так не делаются. Во всяком случае, точно я ничего не знаю, а Штерн, конечно, не скажет. Он сам себе советчик. Он мне нравится – и очень.

– А ты виделся с ним, кроме работы?

– Время от времени. Не часто. Иногда мы вместе обедаем.

– Где он живет? Естественно, не в Нью-Йорке?

– Нет, где-то за городом.

– В Коннектикуте? Констанца говорит, что где-то там.

– Нет, не в Коннектикуте, по крайней мере, мне так не кажется. Думаю, что ближе к городу. Когда он здесь, то обычно останавливается у «Пьера». Он держит там номер. Если мы обедаем, то там же, у него. Нас исключительно корректно обслуживает его собственный камердинер. Что весьма странно: он очень нетороплив, держится с большим достоинством, и я себя чувствую, словно в мужском клубе. Словно часы остановились в 1930 году.

– Именно в тридцатом? – Я замолчала. – А он… когда-нибудь говорит о Констанце?

Ветер усилился. Френк приостановился. Он привлек меня поближе к себе и ускорил шаги.

– Господи, до чего холодно. Давай поторопимся. Теперь уже недалеко. О Констанце? Нет, никогда – насколько мне помнится.

Мне показалось, что он не может быть со мной совершенно искренним, Френк что-то утаивает от меня, но в следующую минуту я обо всем забыла. Френк остановился перед запущенным многоквартирным домом между Амстердам-стрит и Колумбус.

– Во всяком случае, – сказал он, – ты сама когда-нибудь сможешь встретиться с ним, если захочешь. Я это организую. Но сейчас забудь. Можешь подняться по ступенькам. Здесь есть лифт, но он обычно не работает.

* * *

Это была его квартира. Спальня, гостиная, маленькая ванная и кухонька. Всюду было чисто и пусто. Из окна день и ночь открывался вид на Манхэттен.

Когда мы вошли, я увидела, что Френк, который влек меня сюда быстрым шагом, напрягся. На лице его появилось знакомое мне выражение замкнутости. Он стал относиться ко мне с явной предупредительностью.

– Тебе нравится?

– Да, Френк, нравится. – Я помолчала, заинтригованная. – Мне нравится… этот вид. Просто чудесный.

– Здесь очень тесно. Я это понимаю.

– Комната не так уж и мала. А кухня просто отличная.

– Порой и лифт работает. На прошлой неделе был на ходу, – сказал он с некоторой долей мрачности. Наступившее молчание громко и неожиданно прорезали чистые серебряные звуки трубы. Я так и подпрыгнула.

– Это в квартире внизу, – настороженно сказал Френк. – Там живет человек по имени Луиджи. Он играет на трубе. На танцах. У него пятеро детей. Он… очень симпатичный.

– Не сомневаюсь, что так и есть, Френк. – Я повернулась, начав подозревать истину, и обняла его за талию. – Чья это квартира?

– Моя. Я снял ее на прошлой неделе. Когда я начну работать в институте, то буду жить здесь. Стану ходить на работу пешком. Это довольно далеко, но…

– Френк, тут около сорока кварталов.

– Я подумал, что это пойдет мне только на пользу. – На его лице застыло упрямое выражение. – Пройдусь. Потом я возвращаюсь сюда и…

Я видела, что он путается в словах. С печалью и разочарованием я поняла, почему он привел меня сюда. За прошедшие месяцы, когда он кончал свою работу в Йеле и я посещала его там или он приезжал в Нью-Йорк, он никогда не заводил разговор, как заметила Констанца, о будущем. Теперь, по крайней мере, с будущим стало все ясно. Он будет жить здесь. Один. Я приложила все усилия, чтобы голос у меня звучал спокойно и непринужденно:

– О, ты тут отлично устроишься, Френк. Смотри, тут есть и полка для твоих книг, и когда ты поставишь тут…