Темные тропы - [34]

Одного она не знала. Что эта казнь Тёмных тоже связана с Лилией Медногорской. И что присланный Чистильщик – человек Великого Инквизитора. Он – точно. Его группа – неизвестно. Но это и не важно. Важно, что Инквизитор расчищает этой женщине с Порубежья путь в столицу.

Настоятель был бывалым тактиком, разбирался в стратегии. Но так и не смог осилить – интриганство. Он не мог просчитать все векторы силы, сходящиеся на его ответственности из-за присутствия этой женщины на его земле. Он не мог предугадать всех интересов всех заинтересованных сторон. Он только мог увидеть, что есть в рядах Служителей Триединого те, кому продвижение Лилии – как кинжал, двигающийся в их мягкое и объёмное брюхо. Настоятель не знал, чем эта женщина угрожала священнослужителям. Он лишь знал, что Инквизитор, являющийся частью Престола Императора и Престола Триединого – в жёстком противостоянии с частью служителей Престола Триединого и знати Империи.

И Настоятель чувствовал, что любое упоминание или полное неупоминание этой властительницы в докладе ставит его под удар. Одних или других сил. Настоятель даже открыл шкаф и достал графин с креплёной настойкой, но вспомнил, что такой способ самоустранения Гороха привёл к ещё более катастрофическим последствиям, чем плохо скрываемая Волком поддержка Ереси Светогора.

Настойка вернулась на полку, Настоятель – вернулся за стол.

Когда за окном посерело, Настоятель с глухим рычанием порвал, смял и бросил в совсем прогоревший камин очередную стопку листов, встал, искренне пожалел, что согласился на этот пост, а не пошёл безымянным Охотником крошить Нечисть, как весь Круг его Паладинов.

И он прошёл до ложа, полюбовался спящей княгиней, как прощаясь с нею. Меч в руке придал ему уверенности.

В смежной комнате, ввиду аскетичного образа жизни владельца жилья исполняющей обязанности оружейной, его ждал сонный глава следственной группы. И это – многое сказало Настоятелю.

– У тебя есть надёжный канал связи? – спросил Настоятель Триединого. Чистильщик – кивнул.

– Доложи ЕМУ, – тихо сказал Настоятель. – В СВОИХ, я – не уверен. Доложи что и как.

Чистильщик кивнул.

– Ты с докладом?

Чистильщик опять кивнул:

– Готовится бунт, – доложил он.

– Когда? – кивнул Настоятель.

– Я как раз и пришёл посоветоваться. Но вижу, вы и сами пришли к тем же выводам. Надо их спровоцировать на несвоевременное выступление. Пока они не готовы. А вот мы – готовы. Но теперь я вижу, что стоит за этим безумным походом на Бара-Дуг. Якобы увести из города все силы. Хитро. Если они не клюнут, то их бояться не стоит.

Настоятель удивился сути доклада Чистильщика. Настоятель даже не думал о таком повороте событий, весь этот доклад Чистильщика был откровением. Но за десятилетие службы Паладин научился скрывать все свои эмоции. Потому – это удивление осталось в нём. Вместе с отчаянными проклятиями самого себя, очередным сожалением, что влез не в своё дело, что сменил боевой пост на эту мерзкую должность столоначальника и интригана. Отчаявшись найти выход из замкнутого круга, Паладин решил разрубить его мечом, сделать то, что он умел лучше всего – умереть в бою с Нечистью. То есть пойти за наёмниками на Бара-Дуг.

А Чистильщик, опытный психолог-практик, помогающий облачиться Настоятелю в броню, сделал вид, что удивления и всего смятения мыслей Настоятеля не смог увидеть.

В это время дверь в оружейную распахнулась, шлёпая по холодному полу босыми ступнями, вошла обнажённая и простоволосая княгиня, зевая и потирая глаза кулачками.

– Милый, ты куда делся? – спросила она сонным голосом.

Чистильщик рухнул на колено, склонив голову и уставившись в пол, пряча голову в глубокой белой накидке. Окинув его и Настоятеля взглядом, мазнув глазами по частям брони на теле любовника и на оружейной стойке, она протянула:

– А-а, понятно! Ну, тогда дождись Репья. Больно уж его народ боится. А ты, как там тебя, зайди потом ко мне. Понял?

– Я понял вас, княгиня, – не поднимая головы, ответил Чистильщик из глубины накидки.

– Ну, удачи, мой Воин Веры! Как сердцем чуяла, что сбежишь от свитков и печатей в первую же зарубу, – княгиня махнула рукой на Настоятеля и пошла обратно – досыпать.

Служители Триединого переглянулись между собой.

– Репья недавно она произвела в полковники. И в полк себе он отбирает таких же головорезов, – задумчиво сказал Настоятель.

– Тоже провоцирует своих тайных злопыхателей на выступление – убрала с глаз долой главную свою плеть, – кивнул Чистильщик.

– А сама остаётся, – вздохнул Настоятель, затягивая ремни наплечников. – И кто из нас под большей Смертью?

– Мужественная жена! – вновь кивнул Чистильщик, подавая нагрудную пластину. – Я буду молиться за неё и её род – Триединому. Но вы не беспокойтесь, Наместник. Братья-Паладины уже неделю скучают по гостевым дворам Волка. Настолько заскучали, что Тёмных и Еретиков зубами рвать будут.

– Сколько? – улыбнувшись приятным воспоминаниям своей юности, спросил Наместник.

– Всё боевое крыло Чёрных Братьев Западного Оплота.

И оба служителя Триединого хмыкнули. Мало кто вне Церкви знал, что Чёрное Братство переродилось. И уже не было Оплотом Скорби и Печали. Что черные братья уже давно не бесплатная и безмозглая рабочая сила, а одно из самых смертоносных орудий в руках Церкви. И что чёрные накидки Братства стали олицетворением чёрного завершения деятельности приспешников Тьмы.