Темные тропы - [15]

На закате догнали остальных, что встали лагерем у развалин какого-то здания, похожего на остатки какой-то обширной башни. Башня эта несла следы частых стоянок. Видимо, Краснозвёздные – не одни такие хитрые.

Разговоры у костра как-то не клеились. Народ был скован, зажат. Слишком разные люди собрались. Бойцам звездатым с нами обсуждать было просто нечего. Меж собой при нас – не к чему. Лилия при них вела себя с остальными, то есть с нами, надменно. Подозреваю, что согласно «Кодексу деловой, корпоративной этики». Пламени при взрослых рот вообще открывать не положено. Ну и я тот ещё говорун.

Боец так и не пришёл в себя. Подозреваю, что он давно бы уже умер, если бы я его отпустил. Только вот беда в том, что я не хотел его смерти, а вот вылечить его – был не в силах. Так бедолага и завис между жизнью и смертью. Только после него перевязывались сами. Пламя, по моей просьбе, перевязывала меня. В стороночке. Не хотел светить конвоирам, что рубцевание моих ран происходит не так, как у остальных. На их фоне – ещё более разительно. Всякая мелочь совсем зажила. Потому завязываем эти места со следами ран старыми, бурыми бинтами.

Потому и Пламя мне помогает, что рождена – тайно, по секрету, с семенем и молоком впитав скрытность, ставшую её второй натурой. Это с виду она болтушка. Но ушки у девочки – на макушке. А язык, что мелет без устали, мелет только всякий мусор, важное у неё из головы не выпадает, в рот и на язык не попадает. Девочке не надо ничего объяснять. Для неё всё, что со мной происходит, нормально, по-свойски, а сор из избы девочка на люди не выносит. Даже не задумываясь. Врождённый конспиролог. Во как меня заносит! Какие слова из пробитой головы выпадают!

С малышом тоже решил не экспериментировать. Ну их, магов! С их незадокументированными возможностями! Заунылым подвыванием, типа колыбельной, усыпил пригревшуюся у меня под боком девочку, погрузил себя в особое состояние внутреннего созерцания, стал разбираться с доставшимся мне телом. И если с самим телом-то я ничего особо и не смог придумать, то вот с повреждённым и неразвитым мозгом – мог. Что именно, как именно, а тем более – откуда я всё это умел, не зная – и не задумывался, чтобы грусти-тоски на себя не нагонять.

Потому утренний свет встретил с чувством торжества – неконтролируемое слюноотделение, сильно меня бесящее, стало менее раздражающим. Почти совсем прекратилось. Если не смотреть на Лилию. Её женственное естество, её тело, его чистота, жизнедающая сила её чресл – сводили с ума. И текло по подбородку. Потому ушёл в сторонку, пока она малыша кормила. Малыш уже вполне себе. Если судить по весу и месяцам от рождения. Но до сих пор – при сиське. Ничего, малыш! Недолго тебе блукать впотьмах осталось!

Поснедали. За завтраком опять отметил для себя, что человеком я лишь выгляжу. Еда была какой-то пресной. Не несла насыщения. Вчера думал – пройдёт. Не рассосалось. А вот кровь и жизненная сила моих спутников стала более манящей. И я понял, что та сила, которую я выпил из отморозков, заканчивается. И это породило страх: а не сойду ли я с ума, как Мерзость, не брошусь ли я на них, чтобы забрать их жизнь? Чтобы продлить свою. Что я за чудовище?

Самому страшно!

Вот с такими мрачными переживаниями и выступили в путь-дорогу. В прежнем порядке. Пятёрка бойцов, в центре – обоз, потом – я с Пламенем. А замыкал всё – Мертвяк, ночью убивший кого-то и подкрепившийся силой жертвы. Хорошо хоть жертва однозначно была неразумной. Какой-то вид тупой твари, которой не хватило ума сбежать от воняющего трупом Мертвяка.

Ближе к полуденному светилостоянию бойцы рассыпались, погнались за кем-то. Развлекаются. Убили какую-то тварь. И даже частично выпотрошили.

Видя, что впереди что-то происходит, Пад сбавил ход, а мы с девочкой – прибавили хода. Потому к месту убийства животного подошли вместе. Пад спрыгнул, поставил повозку «на ручник», стреножив коней и застопорив колёса, побежал к трупу. Ну и остальные, ходячие – тоже. Лилия – с ребёнком. Мальчик спал. Щёчки порозовели – хорошо.

Бойцы обрабатывали взятые с туши трофеи, готовили их к транспортировке. Пад, осмотрев тело, разочарованно махнул рукой – всё сколь-нибудь ценное было взято Красной Звездой.

– Немой, прибери тело, – попросил Пад.

Видя, как я нахмурился, Пад смотрит на хозяйку… Лилия кивает. Всё же соображалова мне катастрофически не хватает. Мозги мои, что брюшной жир этой твари – трепещущий студень. Красная Звезда же однозначно определила, что тел на месте нападения на отряд Лилии не было. А куда они делись?

Достаю штык, вонзаю его в тело. Смотрю, как осыпается прах. Тело свежее, тёплое, даже кровь не свернулась ещё. Хорошая порция Силы пришла в меня. Не так, конечно, как с живого, выпитого самим, но – всё же! А чтобы приход Силы был незаметен, сделал невозмутимый вид. Не знаю – кого я обманываю? Пламя же говорит, что маги видят течение Силы.

Но лица бойцов удовлетворённые, любопытные. Нет ни злобы, нет и торжества. Попросили, именно – попросили посмотреть штык, причём из моих рук. Сами побоялись его в руки взять.

– Какая Сила Смерти! – воскликнул один из них, с самым мощным биением Силы. – И Разрушения! Откуда у вас этот клинок?