Темные горизонты - [2]

Я пожимаю плечами и, вздохнув, смотрю на Деймона.

– Не волнуйся, я в курсе, – говорит он. – Мне очень жаль. То же случилось с моим братом.

Стеф возвращается, кивком давая мне понять, что с Хейден все в порядке.

– Прекрати, Деймон, – осаживает своего парня Клара, когда Стеф садится за стол.

Но тот не может сдержаться:

– Эта страна катится ко всем чертям, точно вам говорю. В других станах все иначе, знаете… Если кто-то хочет что-то украсть, он не станет пытать и…

– Слушай, – говорю я, – я не хочу об этом говорить.

– И не надо перебивать его, чтобы защитить меня от таких разговоров, Клара, – добавляет Стеф. – Я сама способна за себя постоять.

– Да, – говорю я Кларе. – На самом деле Стеф великолепно справляется.

«Намного лучше, чем я», – хочется признать мне. Я опускаю руку на колено Стеф под столом, и она сжимает мои пальцы.

– Ох, простите, – раздраженно отвечает Деймон. – Это не мое дело.

– Все в порядке. Просто, знаешь…

– Я лишь пытаюсь сказать, что все понимаю, – перебивает он. – Подобное дерьмище происходит со многими людьми в этих краях. И это неправильно.

– Да. Да, неправильно.

– Послушай, дорогуша, ты не мог бы заткнуться со своим пониманием и не влезать, когда мой друг говорит? – шипит Клара.

– Выйду покурю. Помогает заткнуться, знаешь ли.

Он встает и направляется к входной двери. Мне приходится сдерживаться, чтобы не запретить ему выходить, открывать дверь, надежную дверь на замке. Клара, сидя во главе стола, незаметно протягивает ногу, касается голыми пальцами моей лодыжки и проводит ими по голени. Не знаю, что это должно означать. Наверное, этот жест – что-то вроде дружеских объятий или похлопывания по спине, ей просто лень вставать. Я должен так думать, поскольку прошла целая вечность с тех пор, как мы с Кларой были любовниками. Стеф сидит рядом со мной, но ничего не замечает.

– Он не против, что ты так с ним говоришь? – спрашиваю я.

– Переживет. – Клара пожимает плечами. – Ему не помешает научиться хорошим манерам.

– Не понимаю я тебя…

Но Клара не обращает внимания на мои слова.

– Вы хоть к психологу ходите?

– Я? – переспрашиваю я.

– Вы оба. Вы все. Такие события могут оставить след в психике ребенка. Вам стоит отправить Хейден на арт-терапию.

– Мы не можем себе этого позволить, – отвечает Стеф. – Даже если бы считали, что это ей поможет.

– Но разве полиция не предлагала вам помощь психолога?

– Предлагала, – уклончиво отвечаю я.

Так все и было. На следующий день после случившегося мы, как и полагается, приняли душ, вырядились в новую одежду из «Пеп» и отправились в отделение полиции в Вудстоке. Полицейские оказались на удивление вежливыми и посочувствовали нам, хотя мы и выглядели куда лучше набившихся в приемную пострадавших: избитые, в рваной одежде, они ждали, когда их примут. Нас провели мимо комнаты регистрации арестованных в небольшой кабинет в конце длинного коридора. Из окна я увидел на противоположной стороне двора здание, где содержались задержанные: зарешеченные окна прикрыты изнутри рваными гардинами, стены потрескались и облупились, будто сам этот дом вскипал от злобы, переполняясь ядовитой дрянью. Психологом в этом отделении работала милая, доброжелательная и преисполненная энтузиазма женщина – из тех, кто не позволит натиску чудовищной реальности сломить себя. Она готова была потратить на нас столько времени, сколько будет нужно. Хейден устроилась на ковре и начала играть в кубики, и я пожалел, что не взял какой-нибудь антисептик для рук. Пока психолог рассказывала Стеф о медитативной технике визуализации проблем, которая якобы поможет очистить ее «энергетическое поле», я смотрел на обшарпанную душевую кабинку в углу кабинета и пластмассовую коробку, набитую игрушками и уже ждущую очередных посетителей…

– Мне кажется, у полицейских есть заботы посерьезнее, чем носиться с какой-то семьей среднего достатка просто потому, что эту семью ограбили.

– О господи, Марк! Тебе следует больше себя ценить.

– Ценить? Почему?

Стеф молчит, теребя ножку бокала с вином. Ее пальцы не замирают ни на мгновение. Клара, звякая побрякушками, подается в нашу сторону и опускает ладонь на руку Стеф.

– Вам стоит уехать отсюда. В отпуск. Станет легче, я уверена.

– Куда? – спрашивает Стеф.

– В какие-нибудь экзотические страны. Бали. Таиланд… Или в какое-то романтическое место. В Барселону, например. Или в Грецию, на острова… В Париж.

– О-о-о, Париж! – вскрикивает Стеф. Ее голос чуть ли не срывается. – Господи, Марк, разве это не замечательная идея?

– С двухлетним ребенком? Романтики хоть отбавляй.

Клара отводит глаза.

– Я могла бы… Нет, не могла. Не хочу травмировать ребенка полным отсутствием материнского инстинкта.

– Нам это все равно не по карману. Боже, мы даже не можем позволить себе починить машину Стеф.

Стеф, вздохнув, кивает.

– Наверное.

Загоревшийся в ее глазах огонек гаснет, и от этого частичка моей души умирает. Она заслуживает того, чего хочет. Она заслуживает чего-то лучшего, чем… чем я, чем мои заработки. Я ведь, по сути, ничего не имею. Все, что было, потрачено.

– Мы придумаем какой-нибудь план, – говорит Клара. – Вам нужно съездить в отпуск, нужно…