Темноты - [9]
— Вы шутите… Аррас Вир, да? Ох, госпожа… Мне кажется, это неразумно.
— Что? — Файне смахнула прядь золотых волос от глаз. — Он не любит общаться с леди?
Служанка покачала головой, затем зашла в её уголок и села напротив.
— Сказали, что он мистик, или что-то вроде того, бессердечный и жестокий. Родом из какого-то храма… Пустоты? Что-то вроде этого. Только, — она наклонилась ниже, чтобы говорить тише, — только устал он от своего братства, всех перерезал, а сейчас подался в наёмники. Он бы перерезал горло вашей бабушки ради медяка. Что он, что любой житель Темнóт.
— Ммм, — сказала Файне. — Звучит превосходно.
Полуэльфийка почувствовала учащённое биение сердца и сладкое тепло внизу живота.
— Меня интересует его уровень владения клинком… Возможно, мне это пригодится.
Девушка с сомнением посмотрела на неё.
— Будьте осторожны, миледи, он не из тех людей, с кем стоит играть. Да и его вкус… — она посмотрела на одежду Файне и закусила губу.
Файне поняла. Под пальто она носила свою нескромную рабочую одежду, короткую и с глубоким вырезом — такая бы сгодилась для какой-нибудь танцовщицы из Района Доков. Рубашка была вычурной, жилет дешёвым, а юбка открывала больше, чем прятала, и подходила, скорее, продажной женщине. По правде говоря, эта одежда хорошо подчёркивала изгибы и линии её тела, которое Файне создала себе посредством ритуала изменения внешности.
Файне только пришла после провокационного ужина с Сиверсом Стормонтом в таверне Доков — подобная связь должна была бросить тень на его перспективного старшего брата Ларра Стормонта, имеющего неплохие связи. То, что она не имела ни малейшего понятия о причинах — она доверялась покровителю в делах, касающихся дворян (или тех, кто, подобно Стормонту, пытался стать оными). Это, конечно, не помешало ей провести ночь в постели Стормонта-старшего и получить доказательства того, что он был Тайным Лордом.
Что, конечно, только помогло ей в написании следующей сказки для «Менестреля» — одной из самых едких, саркастических и поэтому широко любимых газет Глубоководья. Девушке приходится зарабатывать себе на жизнь, и если она делает это посредством уничтожения чужого благополучия и самоуважения, то пускай!
Файне заметила, что служанка уставилась на неё. Она ждала ответа, конечно… Но и чего-то ещё.
— Мне нравятся твои волосы, — Файне перегнулась через стол и погладила рыжие кудри. Затем, импульсивно, она поцеловала девушку в губы.
— Иди, иди! Хватит пялиться на мою грудь! — следом сказала она.
Покраснев и пытаясь промямлить какой-то ответ, служанка поспешила ретироваться.
Файне отложила перо с чернилами в сторону и посмотрела в серебряное зеркальце. Она вытащила из своего пояса тонкую костяную палочку и помахала ею вдоль лба. Её светлые волосы сперва окрасились в красный цвет клубники, затем яркий алый.
Вот. Такие же, как у служанки. Только — так. Волосы Файне становились всё короче, пока их кончики не стали едва касаться её плеч. Идеально.
Продолжая глядеть в зеркало, она прижала палочку к щеке. По её лицу пополз шрам: палочка не наносила настоящую рану, просто проявляла её. Магия палочки спала.
Она помнила тот день. Сантиметром правее, и она бы здесь не сидела.
— О да, сука, — сказала Файне, — я прекрасно тебя помню.
Глава 3
Тенеубийца крался по проходу Темнóт, стараясь не привлекать к себе внимания. Он миновал жителей подземелий словно призрак, не оставив после себя следов.
В Подгорье повсюду стояли лачуги и навесные хижины: жилища облепили древние залы, словно только что освежёванные туши — стены лавки мясника. Постройки были сделаны, в основном, из костей, окаменевших грибов и принесённого с поверхности мусора. Народ редко задерживался на одном месте: они переезжали из зала в зал в страхе оказаться в зубах какой-нибудь подземной твари. Рыцарь в сером плаще пробирался сквозь забитые помещения незамеченным.
Костры, на которых готовили пищу, неимоверно чадили: жирный дым обволакивал помещения и скапливался под потолком. Там, просачиваясь сквозь трещины и дыры в горной породе, дым пробивался наружу и растворялся в чистом воздухе. Приезжие говорили, что на улицах Глубоководья пахнет копотью и гарью, но не могли объяснить почему.
В прошлом веке, до бесповоротного изменения Фаэруна, в этих самых залах сходились в смертельных плясках герои и чудовища. Сейчас же здесь царила мирная жизнь: здесь жил потрёпанный жизнью народ, не имеющий средств для существования наверху. За последнее столетие залы наводнили воины, наемники, искатели сокровищ и все те, кого принято называть авантюристами, которые могли предложить лишь собственные навыки в обмен на звонкую монету. Они были мало востребованы: жизнь в Глубоководье стоит денег. Поэтому они поселились здесь, в Темнóтах: тут требовалось лишь умение выживать.
Темнóты нельзя было назвать ни здоровым, ни приятным местом. Войдя в комнату, шириной максимум метров в семь, плечом Тенеубийца задел что-то влажное и холодное и сделал шаг назад. Труп хобгоблина с искаженным ужасом лицом был прислонен к стене: на обнаженной груди зияли три кровавых колотых раны. Рыцарь переступил через труп и пошел дальше по туннелям, низко надвинув капюшон.
