Тёмное сердце - [22]

— Иди. — устало махунла рукой Аурелин, прочитав мысли Кит. — Моё будущее прямо передо мной.

Когда Кит нырнула под откидную створку палатки, она столкнулась лицом к лицу с Мадам Драгатсну, маленькой смуглой женщиной, довольно старой, с испещрёнными сединой волосами и усами, прорастающими из носа и подбородка. Сидящая на узорчатом ковре в простом коричневом платье, гадалка казалась довольно невпечатляющей. Посмотрев вокруг, Кит не заметила ни одно из таинственных принадлежностей, которые она связывала с гадалками — ни хрустального шара, ни чашки с косточками, ни кувшина с размолотыми листьями или чего-то подобного.

— Сядь, дитя. — сказала Мадам Драгатсну и в её хриплом голосе послышались нотки раздражения. Кит не смогла определить её специфический акцент.

Кит устроилась перед гадалкой, поджав колени. Блестящие глаза Мадам Драгатсну, казалось, прошли через пространство, разделяющее их и внимательно оглядели Кит.

— Это не для меня, — тихо сказала девочка, опустив голову во внезапном смущении, — Гадание, я имею в виду.

— Для твоего парня?

Кит вызывающе подняла взгляд.

— Нет. — Она вытащила билеты и запихнула их в руки старухи, которая кивнула.

— У тебя есть что-то, принадлежащее этому человеку?

Кит засунула руку в тунику и вытащила тщательно свёрнутый кусок пергамента — соламнийский герб её отца. Она взяла его с собой в надежде, что на ярмарке сможет найти людей, которым покажет его и они поделятся с ней информацией о Грегоре или его семье.

— Это..

— Твой отец, — сказала Мадам Драготсну, прерывая её.

Кит с надеждой наблюдала за гадалкой. Мадам Драготсну вертела в руках пергамент, ощупывая бумагу с такой чувствительностью, как будто это была редкая ткань. Продолжая делать это, она пристально смотрела, но не на символ Грегора, а на саму Кит. Бесстрастный взгляд Мадам Драготсну ничего не говорил Кит, но зато как горели её глаза!

— Я надеялась, — снова тихо сказала Кит, — Что вы сможете сказать мне, где он.

— Я не рассказываю о настоящем, — резко произнесла Мадам Драготсну, — Только будущее. Это написано на табличке.

Кит вспыхнула.

— Вы можете что-нибудь сказать мне о его будущем?

— Тише!

Последовало несколько минут тишины, во время которых Мадам Драготсну продолжала перебирать поверхность пергамента, уставившись на Кит, которая с трудом сидела на месте.

— Как давно ты его видела? — неожиданно спросила гадалка. Вопрос не был так удивителен, как тон, с которым его задали. Мадам Драготсну избавилась от своего деловитого тона и теперь в ей голосе безошибочно угадывалась симпатия.

— Более, чем пять лет.

— Мммм… Я не могу сказать тебе много. Думаю, север. Да, где-то на севере.

— У него семья на севере, я думаю, что в Соламнии, — взволнованно сказала Китиара.

— Где-то в другом месте, — объявила Мадам Драготсну. Последовал ещё один длинный период тишины, во время которого она пальцем водила по чернильным линиям герба Грегора.

— Сражение, — продолжила она, как будто в трансе, — Большое сражение, много мужчин..

— Он будет в опасности? — Кит едва могла сдерживаться.

— Да.

Кит резко втянула воздух, её сердце забилось. Грегор в опасности!

— Но не в сражении, — убеждённо сказала Мадам Драготсну. — Он выиграет битву.

— Тогда когда? — быстро спросила Кит.

Мадам Драготсну сделала паузу.

— Позже.

— Когда? — потребовала Кит. — Когда?

Мадам Драготсну уставилась на неё.

— Скоро. Очень скоро.

— Что я могу сделать? Что ещё вы можете мне сказать? — Кит испытывала желание закричать в лицо старой ведьме.

Гадалка была невозмутима. Ей потребовалось много времени, чтобы ответить и, прежде чем это сделать, она осторожно свернула пергамент и вернула его Китиаре.

— Ничего. Ответ на оба твои вопроса: ничего.

Кит в гневе вскочила и вылетела из палатки. Она спряталась за деревом в некотором расстоянии от палатки, её глаза наполнились слезами. Это была просто небылица грязной гадалки. Она знала это. На ярмарках этих предсказателей было как комаров. Старая ведьма ничего не знала о будущем Грегора. Она просто наугад предположила, что свёрнутый пергамент имеет отношение к отцу Кит.

Китиаре потребовалось некоторое время, чтобы убедить себя в этом, успокоиться, высушить слёзы и вернуться к Аурелин, которая лежала на спине и дремала с улыбкой на губах.

— Какие-нибудь хорошие новости? — спросила её милая подруга после того, как Кит разбудила её.

— Шарлатанка. — твёрдо сказала Кит, тряхнув головой. — Просто потратила зря хорошие билеты. Пошли, уже поздно. Мне надо вернуться домой.

**

Уже далеко после заката, Кит осторожно открыла дверь в дом и проскользнула внутрь. Её лицо было усталым и грязным, одежда порвана и в беспорядке. Но она заблокировала предсказание гадалки в своём мозгу и была счастлива больше, чем обычно. Её потребовалась минута, чтобы перестроить зрение с ночной тьмы в странный свет, сияющий в доме.

— Шшшш! — Гилон схватил её за руку и притянул Кит на пол, где он сидел сам.

— Где ты была? — потребовал Карамон. Он сидел рядом со своим отцом.

Прежде чем она смогла ответить, Гилон прошептал:

— Всё в порядке, — он нежно пригладил тёмные волосы Кит. — Смотри!

Теперь она могла видеть, что происходит. Рейстлин стоял в центре комнаты, давая какое-то представление. Волшебные фокусы? Да, Рейстлин делал волшебные фокусы.