Тёмная сторона Планеты Икс - [61]

— Я не понял. В слове «Цицерон» пишется буква си, а в слове «Барцицца» пишется буква зи.

— Зед?

— Неважно. Буквы Z и C разные.

— Хорошо. Я видел Цицерона. А тогда что он делает в Риме? Насколько помню, когда появился триумвират, Цицерон уехал отсюдова. Его тут не должно быть.

— Между прочим, Цезарь тоже не оставался на второй срок.

— Это я понял. До свиданья.

Эраст закончил разговор.

Недавно встреченный славянский родственник этрусков напомнил Елене одного исторического деятеля. У Цицерона был друг и политический союзник. Звали его Цецина и был он по национальности этруском. Это так, к слову.

Вскоре прибыл знакомый деятель, Цицерон. Оглянувшись, он опустил и сразу поднял обратно тёмные очки. На туловище была холщовая одёжка с капюшоном, которую, по данным историков, в Древнем Риме носили крестьяне. Маскировка то есть.

Его сопровождал раб, только наши современники сначала не обратили внимания.

Сзади подошёл Роберт. Эраст осторожно показал на знаменитость пальцем.

— Боб, вы не заметили ничего странного?

— Пока ничего.

— Разве не видите? У него тёмные очки.

— Понял. Вы узнали Цицерона даже в тёмных очках. Вы очень внимательны.

— Да нет же! Откуда в Древнем Риме тёмные очки?

— Их ещё не изобрели?

— Вы как думали?

— Я слыхал, в гробнице Тутанхамона нашли тёмные очки.

— Что вы там говорите? — спросила Елена, которая как раз оказалась рядом.

— У Цицерона тёмные очки. Их же ещё не было.

— Мало ли. Мне сначала казалось, Штирлиц рисовал шаржи на фашистов фломастером. Больно линии жирные. А тогда фломастеров не было, он чем-то другим рисовал.

Роберт выпятил губу.

— Полно врать. Первый фломастер нашли у Тутанхамона. Сделан из древних материалов.

— Я, кажется, поняла. Потом объясню. Эй, а где Цицерон?

— Мы его потеряли.

— Вот же он. Следите за ним, пока не скрылся.

А ведь надо было продраться сквозь толпу.

Слежка привела компанию к инсуле. От того знакомого дома она ничем не отличалась.

— Пойдём к нему в гости? — тихо спросила Елена, пока Цицерон осторожничал.

— Что мы ему скажем? — возразил Роберт.

— Надо подумать.

— Не много ли? Сразу трое незваных гостей.

— Тогда подождите нас снаружи. А раба вы не забыли? Нашего.

Хопкинс молчал.

— У Цицерона тоже есть раб, сами видите. — Дальше Елена сказала на латыни: — Америкс, жди нас снаружи.

Больше подошёл бы галльский, в крайнем случае готский или прагерманский. Такой возможности не было.

Цицерон уже входил в явно заранее подготовленный дом (казалось, ему было неловко в своей рабоче-крестьянской маскировке), как нежданный гость внезапно спросил:

— Ты Марк Туллий Цицерон?

Собеседник испуганно обернулся, будучи, видимо, уверенным в инкогнито. Поэтому он поступил как кот Базилио: опустил тёмные очки, поморгал и быстро-быстро поднял их обратно.

Теперь можно было разглядеть его получше. Тёмные очки слишком похожи на современные. Даже будь в древности очки, они были бы без дужек или на завязках. Елена недавно перечитала одну энциклопедию от «Аванты+», в ней встречались старинные изображения очкариков.

Но это будет после. Сначала надо было познакомиться.

— Вы меня узнали?

— Мы тебя видели.

— Тогда и я мог вас видеть, но всех людей не запомнишь. Не думал, что меня будет легко узнать. Вы пришли с визитом?

— Верно, сударь.

— До чего дошёл наш непредсказуемый мир. Приехать в Город на личном экипаже и маскироваться под представителя низших слоёв населения.

Цицерон провёл их в инсулу, раб снял с господина чужой костюм. На этот раз наши современники оказались в комнатах на первом этаже, а первые этажи в римских домах были солиднее верхних, как бельэтаж и антресоли сто лет назад.

— Знали бы вы, как мне жалко детей. Провести большую часть отпущенного богами времени в служении государству и не успевать оказывать любовь ближним! Особенно сейчас, в странных условиях.

Цицерон сел в кресло, показав гостям на два других.

Гости хотели было назвать свои псевдонимы, но Цицерон представился первым:

— Марк Туллий Цицерон, меня в последнее время называют оппозиционным популяром.

Цицерон представил своего раба:

— Мой секретарь Тирон.

Знаем, автор стенографии.

— Ты изобрёл алфавит? — поинтересовался Эраст.

Цицерон слегка нахмурился.

— Он изобрёл не новый алфавит, но способ записи речей. Тирон — секретарь, а не скотина.

Пока Тирон молчал, оратор продолжил вынужденное знакомство:

— Мне суждено было стать оппонентом нового Суллы. Я чую в вас тех людей, кому можно доверять, особенно в нынешние тяжёлые времена. Но вы не представились. Если вы назовёте свои имена, в дальнейшем после общения я вам окончательно доверюсь.

— Москаликс. Моя жена Кальпурния.

Эраст сказал и притих. Причём здесь римская жена, если он изображает варвара?

— Ты, галл, женат на римлянке? Мне никогда не доводилось встречать подобный союз. Противникам режима известно, что современные галлы, бритты, германцы и их соседи — практически не варвары. Они живут большей частью в каменных домах, пользуются акведуками и прочим без нашей подсказки и их улицы чище и опрятнее наших. Я только что оттуда и видел часть вышеизложенного своими глазами. Скажи, Кальпурния, удобно ли жить в Галлии?

Сюрпризец нам устроили. Елене пришлось ответить.