Тёмная душа - [48]

Проснувшись в холодном поту, Поттер крутился в постели и больше не смог уснуть. Поэтому не было ничего удивительного, что он не выспался и к завтраку спустился в плохом настроении.

— Может тебе обратиться в Больничное крыло? — предложил Малфой.

— Нет. Со мной все в порядке. Это был лишь кошмар, — отмахнулся брюнет.

— Это уже третий раз, — тихий шепот. В голосе друга звучало искреннее беспокойство.

Поттер проигнорировал слова Малфоя.

Сев на свое место за слизеринским столом, он притянул себе чашку с чаем. Есть не хотелось совершенно. Видя его состояние, Драко помалкивал. Да и Гринграсс с Дэвис не докучали своими вопросами.

Сегодня был выходной день, а значит никаких уроков. Можно провести весь день в библиотеке или проваляться в постели, подальше от любопытных взглядов. Отдав предпочтение первому, Гарри направился на поиски интересной книги. Драко, сославшись на то, что ему нужно написать письмо родителям, ушел в совятню. На самом деле Малфой не особо стремился грызть гранит науки. Он предпочитал разговаривать часами о квиддиче или играть с Ноттом в шахматы, либо во взрывного дурака. А домашнюю работу списывал у Гарри, не утруждая себя лишними заморочками.

Поттер, зарывшись в книги, даже не заметил, как пропустил обед. Оторвался он лишь когда часы показывали пять часов вечера. Живот заурчал, и слизеринец решил сходить на ужин. Зайдя в Большой зал, он отметил, что за преподавательским столом нет ни директора, ни Снейпа, ни даже МакГонагалл. А все остальные учителя как-то странно на него поглядывают. Это весьма удивило Героя и его начали одолевать тревожные мысли, словно скоро произойдет что-то такое к чему он никак не был готов. Опасения подтвердились когда под конец ужина к нему подошла МакГонагалл и попросила проследовать за ней к кабинету директору.

Поттер удивился такой просьбе. Насколько слизеринец помнил — он не успел еще ничего натворить, чтобы быть вызванным на ковер к Дамблдору. Подумаешь воспользовался магией на отработке, но это ведь не повод вызывать к директору. Да и откуда Дамблдору узнать о подобном. Значит, причина какая-то другая и слизеринец жаждал узнать о ней.

— Я нарушил какие-то правила? — озвучил брюнет свой вопрос.

Минерва поджала губы и отвела взгляд. Поттер не замечал раньше за ней таких действий, поэтому был удивлен. Что могло такого произойти, что всегда строгая и сдержанная декан Гриффиндора ведет себя так.

— Директор все вам объяснит, — проговорила женщина.

Остальную часть пути до кабинета Дамблдора они провели молча. Назвав пароль горгулье, охраняющей вход, МакГонагалл отошла в сторону, пропуская первокурсника, а затем вступила на лестницу сама.

Чем выше поднимаясь, Гарри все четче слышал чьи-то голоса. В кабинете старика шел какой-то спор, притом на повышенных тонах. Поттеру стало даже интересно, кто осмелился в таком тоне говорить с Дамблдором. Последняя ступенька и вот, перед слизеринцем предстал…

* * *

Альбус задумчиво поглаживал своего питомца. Все его мысли витали около Гарри Поттера и выбора. Выбор, который дался всем им нелегко и который разрушил множество жизней. Сейчас, Альбус трезво оценивал ситуацию. Без гнета обстоятельств и шквала эмоций. Старый волшебник прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. По щеке покатилась одинокая слезинка, которая затерялась в длинной бороде.

— Альбус, ты хотел меня видеть? — в кабинет вошла Минерва МакГонагалл, заместительница директора и одна из самых верных сторонниц. Окинув своего начальника внимательным взглядом, она нахмурилась.

— Да, — кивнул старик. — Проходи. Садись, — кивок на кресло напротив.

— Альбус, может тебе обратиться к Поппи, — участливый голос. — Ты выглядишь уставшим.

— Не стоит волноваться. Со мной все в порядке.

Минерва засомневалась в его словах, но настаивать не стала.

— Так зачем ты позвал меня?

Дамблдор сделал глубокий вдох и начал свой рассказ:

— Я очень виноват перед Лили, Джеймсом и Гарри. Мне нет оправдания… Моим поступкам нет прощения. Я не прошу прощения, поскольку сам никогда не смогу простить себя. Я лишь хотел защитить маленького ребенка, за жизнью которого велась охота. После смерти Волан-де-Морта слишком много его сторонников осталось на воле и все они жаждали отомстить за смерть своего Господина. Оставлять Гарри Поттера без защиты нельзя было. И мне казалось, я нашёл тогда единственный правильный выход, — каждое слово директора было пропитано печалью и болью.

— Альбус, — проговорила Минерва. — Не вини себя, ты сделал все что мог, дабы защитить ребенка.

— Нет, Минерва, ты не понимаешь. Я допустил огромную ошибку… Вся вина лежит на мне.

— Альбус…

Но Дамблдор ее не слушал.

— Я заставил Лили и Джеймса отказаться от собственного сына, — эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба. — Мальчик нуждался в защите, а вокруг было столько предателей. Я уговорил Лили провести ритуал, а затем отнес маленького Гарри на крыльцо дома ее сестры. Кровная защита сработала, скрывая малыша от взгляда Пожирателей.

— Что? — не верящий взгляд.

Ответ МакГонагалл так и не суждено было услышать. Внизу послышались негромкие голоса, а затем шаги, а секундой позже в кабинет вошли две фигуры, лица которых скрывали капюшоны. Секунда-вторая и капюшоны были откинуты в строну, выявляя взору Минервы мужчину и женщину. Деканша Гриффиндора дрожавшей рукой схватилась за сердце, а во взгляде читалось неверие вперемешку с шоком. Хоть и прошло десять лет, но она никогда не забудет этих лиц. Перед ней стояли Джеймс Поттер и Лили Поттер. Те, кого она и весь Магический мир считали мертвыми.