Тем тяжелее будет падение - [14]

Ушакову потребовалось три часа на обработку изображения, два десятка кадров он распечатал на принтере, но они, по его мнению, не позволяли с достоверной точностью установить личности. Иван переписал необходимые видеофайлы в сжатом формате на диски и спрятал их в книги. Библиотека в доме занимала двенадцать полок, и места для тайников хватало.

Из дома он вышел в восьмом часу вечера и тут же понял, что за ним наблюдают. Чутье подсказывало. Ушаков научился быть осторожным, жизнь заставляла, слишком часто он попадал в ловушки. Иван не торопился. Он прогуливался по весенним улицам и в конце концов забрел в шашлычную поужинать, а заодно позавтракать и пообедать. Шашлычная, как и все заведения и дворы района, была ему хорошо известна. Ходил он сюда нечасто, но его здесь знали, на чаевые Иван не скупился.

После ужина он отправился в туалет и вышел во двор через кухню, перемахнул пару заборов и закоулками добрался до метро, а там ищи ветра в поле. К девяти вечера он появился в зале боулинга на другом конце Москвы, и его провели в служебное помещение. Директор развлекательного комплекса лично принял гостя в своем кабинете.

– Какие люди в Голливуде!

Солидный пожилой мужчина вышел из-за стола навстречу гостю и долго жал ему руку.

– Рад видеть тебя, Ваня.

– И я тебя, Боря.

Хозяин кабинета кивнул своему человеку, и тот исчез.

– Догадываюсь, что неслучайным ветром тебя ко мне занесло. Ведь ты, как мне известно, от дел отошел и спрятался в тень. От выгодных предложений отказываешься, старых друзей побоку. Живешь тихим обывателем и не плюешь в чужие колодцы.

– Ты прав, Боря. Везунком меня не назовешь, стоит мне взять в руки инструмент, как за спиной звенят наручники. Мне и легально неплохо платят.

– Да-да, знаю. Всякие шпионские штучки делаешь: подглядыватели, подслушиватели, датчики, «жучки» и в том же духе. И мою берлогу оборудовал. Честь тебе и хвала! У тебя великий талант. Выпьешь?

– Нет настроения.

– Я-то, вообще, уже не пью. Здоровья нет, одни болезни остались. Присаживайся, рассказывай.

Они устроились за журнальным столиком у камина в удобных глубоких креслах.

– Пришел просить помощи, Боря. Самому мне в этом деле не разобраться. Трое суток назад в моей квартире убили жену, дочь и нашли труп Митяя Грачкина. Где я живу, он не знал. Боюсь, это роковое совпадение. Менты катят телегу на меня, я сидел с Грачкиным. Как он ко мне попал, не важно. Важно – с кем. Его напарник ушел через окно, и, я думаю, успешно. Их преследовали четверо. Они и устроили резню в моем доме. Уверен, что эти не из блатных и не отморозки. Однозначного заключения я еще не сделал. Если найду напарника Грачкина, то узнаю, от кого они бежали, а большего мне не надо.

– Грустная история. Грачкин ведь не входил ни в одну из группировок, его мог нанять кто угодно. Он работал за долю. Вскрывал сейфы, как консервные банки, получал свое и сваливал. О том, что его порешили, я слышу от тебя впервые. Значит, они где-то нагадили, чисто уйти не сумели. Тут вот какая штука, Иван. В ту же ночь убили Саню Котика, примерно в час ночи. Труп нашли во дворе на улице Герцена. Перо в бок всадили. Сваливают на пьяную драку, свидетелей нет. Я вот о чем подумал: они ведь дружки закадычные и могли быть вместе.

– Значит, их было трое. От Герцена до моего дома двадцать минут прогулочным шагом, а дворами вдвое быстрее.

– Тебе нужен третий?

– Мне нужен живой. Или пока живой. Эти подонки его все равно достанут. Тогда я их не найду.

– Четверо, говоришь?

– Это точно.

– А ты один.

– Зато я сзади. За мной охоту не ведут. Важно узнать, на какое дело подрядились Грачкин и Котик. Оба исполнители: Котик – форточник, Грачкин – медвежатник. Значит, с ними был наводчик или сам заказчик. И он их знал, потому что Грачик без гарантии работать не станет и с чужаком на дело не пойдет. Помоги мне, Боря, найти третьего. Без него я как слепой.

– Попробую, Ваня, но не обещаю. Людей оповещу, поспрашиваю, братву потревожу, но если работал гастролер, то все впустую.

– Понимаю.

– В одном ты прав, такие штуки прощать нельзя, семья – святое! Иван встал.

– Рад, что ты меня правильно понял, Боря.

– Удачи тебе, Иван.

Спустя час Ушаков навестил еще одного своего знакомого. Правда, у этого человека имелось более скромное заведение и офис состоял из приемной и одного-единственного кабинета. Табличка гласила, что на четвертом этаже располагается охранно-розыскное бюро «Омега». Сказано слишком громко. В кабинете сидел невысокий коренастый мужичок без особых примет, не считая лысины, одетый в дорогой костюм, что и являлось визитной карточкой.

– Обычно в десять вечера ко мне никто не заходит, – улыбнулся хозяин бюро.

– Поздновато, Иван Игнатьич.

– Я же знаю, Эммануил Антоныч, что вы приходите на работу в шесть вечера, когда готовы отчеты ваших агентов, сами вы по следу не ходите, занимаетесь анализом.

– А вы наблюдательны.

– Привычка. Я ваш старый поставщик, давно успел присмотреться. Как работает оборудование?

– Мастер вы знатный, ребята довольны. Вам надо патентовать свое оборудование. Вы же, по большому счету, великолепный изобретатель.

– Патентовать – значит разглашать уникальные технологии. А если их спецслужбы поставят на поток, грош им цена.