Телониус Белк - [53]
Засовываю руки в карманы, надвигаю кепку на глаза и отправляюсь гулять. Это прекрасное ощущение — когда за твоей спиной никого нет. Самое лучшее в мире ощущение. Я даже перестаю считать на герметично закрытый квадрат, так, как всегда считал на прогуке — раз-два-три-четыре. А перестав считать до четырех, мне кажется, что можно больше не продолжать этим заниматься. Зачем? Я всегда подозревал, что дело тут вовсе не в счёте. Дело, скорее в том, как этот счёт в голове перехитрить.
Сфера…
Да, теперь я самая настоящая сфера, а не квадрат. Гуляю один и радуюсь так, словно передо мной расстилается не Хельсинки, а экзотический Занзибар или Ибица. Радуюсь совершенно новому для себя ощущению — не считать. Радуюсь тому, что я, наконец, понял, что значит сфера.
Начинаю, как рекомендует путеводитель, с вокзала.
Это очень суровый вокзал с тяжёлыми дубовыми дверьми устремлёнными вверх. Я пробегаю его насквозь и случайно сбиваю туристов из Индонезии. Флаг с баньянами, бататами и птицей- гарудой на шильдике. Помню такой. Интересовался когда-то геральдикой… замечательный флаг!
Осматриваю выставленые за стеклом кафетерия бутерброды. Тоже понравилось.
Потом выбегаю и замираю перед скульптурами. То, что они похожи на сцену из «Властелина Колец» мне по барабану. Больше удивляет то, что лица у тех, кто тусуется на вокзале практически идентичны статуям. Да, статуи на вокзале немного похожи на викингов. Но без бород. Это ведь очень практично — викинг без бороды, вы не находите? И страшновато вдруг как-то становится. Как будто ты только что узнал, что твой родственник безбородый, который только что пил с тобой чай — древний викинг
Ритм во мне, как сердце пульсирует. Сам по себе — чучух-чучух. Я засовываю в рот целую горсть сальмиака. Действительно — самая настоящая кошачья моча. Но всё равно нравится.
— Потерялся? — голос, кажется, исходил из урны, доверху забросанной коробочками для еды
— Нет, — машу рукой я
Никто меня, впрочем, не спрашивал.
Просто померещилось. Здесь все так орут, что померещится может всё что угодно. Люди орут, черные, белые, а теперь ещё и чайки, устроившие бойню из-за недоеденного картофеля фри, к ним добавились. Так что расслышать в этом балагане русское «Потерялся?» нормально. Всё равно, что услышать в Уппсальском концерте Долфи про русского Тёмыча.
Я сижу на стальной перекладине перед Хесбургером. Вроде и в одиночестве, а вроде и нет. Передо мной толпа народу. Каждый кричит о своём, оттого здесь шумно, но в принципе довольно уютно. Время, впрочем, поджимает. На вокзальных часах без пяти три. Разумеется, ночи. Поэтому большая часть народу не столько тусуется перед Хесбургером, сколько давится в очереди на такси.
Я выуживаю из ржаного бургера рыжий волос и с отвращением отправляю его в картонный сугроб, который вырос на месте мусорной урны. Подумав, я выкидываю туда же и бургер. На моей куртке куча Мопсиных волос. И, наверное, поэтому все на меня смотрят. Впрочем, если женские волосы на куртке говорят о том, что ты крутой тип, то мне всё равно. Пускай смотрят.
На часах уже почти четыре утра.
До отъезда домой не хочется возвращаться.
Моё настроение падает.
Чтобы настроение поднялось, надо подумать о книжках, музыке или хороших людях.
Думаю ли я в этой связи об отце?
Нет.
Я думаю о том, купил ли он свою флешку на тысячу гигабайт. Потом встаю и, покачиваясь от съеденных гамбургеров, отправляюсь гулять дальше.
Оставшуюся дорогу до дома со мной никто не разговаривает. Ни Мопся, ни Ботинок. Они даже не смотрят в мою сторону — и так все шесть с половиной часов пути и полтора часа на сборы до дому.
Всё так, как мне и хотелось. Но уж очень это хитрое орудие — не разговаривать между собой. Приходится выбрасывать вперёд руку вместо того чтобы сказать нет и задумчиво рассматривать углы, боясь открыть рот, чтобы случайно не дать положительного ответа. Мне не нравится. Но что тут поделаешь, скандал.
Заявившись к отелю только перед отъездом домой, я поставил на себе крест. Я продолбал сразу всё. Ботинково хорошее ко мне отношение, например. Концерт лучшего в Эстонии пианиста продолбал и даже не увидел Мопсину попытку сплясать вокруг рождественской ёлки в ожидании того, что «этот мерзавец» (то есть я) когда нибудь попадётся ей в руки.
Ощущения теперь — как у лабораторного ежа. Или подопытного кролика. Но это не эксперименты, а наказание. Меня карают молчанием, непожиманием руки и отсутствием на кухонной столе трогательной, прощальной записки.
Дверь за родителями, наконец, закрывается. Мне очень обидно. Чешется нос и хочется плакать.
Но вдруг я чувствую, как за спиной моей появляется Телониус Белк. Я делаю ему приветственный знак, убегаю в туалет и от переизбытка эмоций напруживаю жёлтого до самого ободочка. Потом неаккуратно спускаю воду и вытираю нос. И одновременно слышу, как снова открывается прихожая дверь. Выглядываю в щёлочку. Это вернулась Мопся.
И Телониус Белк оказался напротив неё.
Наверное, с минуту, они смотрят друг на друга в упор, но когда дверь за Мопсей захлопывается, Белк тут как тут, прямо передо мной. В полном здравии и даже немного похорошевший.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Она отказалась от своего дара, чтобы обеспечить благополучие близких. Но жизнь не прощает подобных жертв: взамен таланта у нее появился порок, заставляющий жить в вечном страхе разоблачения. Судьбы героев причудливо переплетаются, пока каждый из них ищет свой путь к счастью. Как сохранить самое главное, когда близкие уходят навсегда, любимые лишают поддержки, а роковая слабость заставляет совершить преступление? Как увидеть тонкий тающий след, который выведет к свету?
Цзы Цзиньчэнь входит в тройку самых крутых авторов триллеров в Китае. Книга завоевала титул национального бестселлера, а ее сюжет лег в основу одноименного сериала, который в одночасье стал хитом и был переведен на несколько языков – в том числе и на русский. Сериал характеризовали как «феномен 2020 года». Действие происходит в Китае, Цзянчжоу в 2013 году. На станции метро арестовывают мужчину. В его руке – огромный чемодан, в котором, по утверждениям задержанного, находится бомба. Но саперы обнаруживают внутри… обнаженный труп. Это происшествие взрывает интернет, приковывая колоссальное внимание к ходу расследования.
Совершена серия невероятно жестоких убийств. Преступник уже арестован, теперь нужно доказать его вину. Чтобы злодей не ушёл от возмездия, прикрываясь «невменяемостью», требуется помощь криминального психиатра. Следствие приглашает знаменитого врача Владимира Большова. Ему приходилось работать с самыми опасными маньяками. Но нынешняя история ставит в тупик опытного психиатра. Его новый пациент Олег Акулов называет себя рабом таинственного Тёмного Владыки. Похоже на обычный бред шизофреника… Но психиатр Большов не спешит ставить диагноз.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.
Санкт-Петербург конца XXI века. Коррумпированные власти, трущобы в границах города, митинги инопланетян за равноправие, местные новости страшат людей серийными убийствами. Проснувшись с жутким похмельем, частная сыщица Александра Зайцева берётся за новое дело, полученное от успешного бизнесмена. Он попросил найти его бывшую жену и дочь, что бесследно исчезли несколько дней назад. Вполне обычная семейная драма, но ведь и времена нынче неспокойные. Вдобавок работа девушки осложняется её крайне тяжелым физическим и психическим состоянием.
Вирус, постепенно приводящей к полной деградации головной мозг человека, повсеместно охватил все уголки планеты, при этом оказывая обратный эффект на подавляющее число млекопитающих. Понимание этого факта вынудил человечество истребить зачатки конкурентного мышления во имя собственного значения. В этом, охваченном жестокостью мире, где за долгое время люди успели потерять остатки здравомыслия и выживали лишь за счет густонаселенности городов, и начнется история главного героя…