Тело и душа - [48]

— Чего ты хочешь? — спросил я.

Эрин засмеялась, и я содрогнулся.

— Чего я хочу? — переспросила она. — Ничего, кроме того, что я имею прямо сейчас, малыш, — сказала она, похлопывая себя по бедрам. — Еще есть над чем поработать, но ничего, с чем я бы не справилась, — ее голос был радостным. — Я собираюсь жить в ней.

Она подмигнула, словно все было так просто. Будто она потенциально не отправляла Алону к более постоянной форме смерти.

— А сейчас, мы собираемся покупать бургеры или как? — потребовала она.

Я ехал на автопилоте, направляя машину к "У Крекеля", где продавались любимые бургеры Алоны, и яростно думал. Мне нужен был план. В одной вещи я был точно уверен: я не могу позволить ей выйти в мир таким способом. Кто знает, что произойдет, если она будет действовать в своей обычной манере, и в то же время, со всеми своими целями и намерениями, она будет Лили. Здесь обязательно найдется тот, кто узнает ее, и это будет плохо. Не считая ее родителей, которые будут болезненно сильно о ней беспокоиться. И что, если Алона не ушла, и ей нужно назад в тело Лили? Орден сказал, что они зависят друг от друга. Лили казалась в порядке с Эрин на месте Алоны, но Алона явно не была в порядке.

Запереть Эрин, пока я не придумаю лучшее решение, выглядело единственным логичным вариантом, но я ненавидел эту идею. И где? Может быть, Эдмунд/Малахай сможет предложить что—то получше.

Я посмотрел Эрин, ее рука лежала на краю между нами.

Она была истощена после перемещения в тело Лили. Я мог, вероятно, с легкостью запереть ее. Но что—то в том, как я смотрел, должно быть, отразилось на моем лице.

— О, нет. — Она резко убрала руку назад и отодвинулась от меня. — Я уже потратила впустую слишком много лет, наблюдая и не живя. Ты не заставишь меня делать это снова. Попробуй запереть меня где—нибудь, и я буду кричать, пока кто—нибудь не вызовет копов. — В подтверждение этого ее подбородок вздернулся вверх, отметая все сомнения в том, что она сделает меньше, чем обещала. И Тернеры, когда это дойдет до них, конечно же примут меры против меня, что избавит меня от шансов исправить это недоразумение.

— Вообще—то, — сказала она, — я думаю, что ты можешь выпустить меня отсюда.

Она кивнула на красный сигнал светофора, до которого мы доехали.

— Здесь? — с недоверием спросил я. — Тут нет ничего, и она не может... ты не можешь просто уйти.

— Мы разберемся, — сказала она, уже отстегивая ремень безопасности.

— Эрин, подожди, — произнес я, сражаясь с отчаянием. — Что насчет Эдмунда? Я знаю, что он захочет увидеть тебя и ...

— Конечно, — глумливо ответила она. — Как будто я собираюсь потратить еще часть своего времени на него.

— Он твой брат, — настаивал я.

— Мы оба сделали друг для друга достаточно, — пробормотала она. Она дернула за ручку и распахнула дверь, едва мы сделали остановку.

Я нагнулся, чтобы схватить ее, но она ускользнула. Затем она удивила меня тем, что просунула голову назад и потерлась своими губами о мои в грубой пародии на поцелуй.

Я дернулся так сильно, что мой локоть ударился об руль.

— Я ожидала от тебя большего, — сказала она, притворяясь раздраженной, перед тем, как захлопнуть дверь.

Сигнал стал зеленым, и кто—то позади меня нажал на клаксон, удерживая его, это было громко и противно. Но я отказывался двигаться.

— Вернись в машину, Эрин, — закричал я.

Мое лицо горело, я представлял, как это должно быть выглядит для других водителей. Нет, я не какой—то придурок, терроризирующий свою подружку. Я пытаюсь удержать призрака от похищения тела, которое ей не принадлежит.

— Преследование незаконно, Уилл, — предупредила она громко, и ее голос приглушала закрытая дверь, но для других водителей, чьи окна были опущены, все было ясно слышно. Она метнула взгляд на машины позади меня, и крошечная ухмылка играла на ее губах, будто кто—то еще внес в это свою лепту.

— Эрин! — закричал я снова, а пробка откуда—то из—за моей спины растянулась во всю улицу и расширялась вокруг меня. Патрульная машина, ехавшая с другой стороны, замедлилась, офицер уставился на меня через окно.

Дерьмо.

— Вернись в машину. Пожалуйста! — попытался я еще раз.

Смотря на меня с увеличивающимися глазами, Эрин сделала глубокий вдох и начала кричать.

Не имея другого выбора и ожидая звук сирен в любую секунду, я выкрутил руль и ударил по газам.

Ненавидя себя и Эрин, я наблюдал, как она становится стремительно уменьшаюшейся фигурой в зеркале заднего вида, будто я никогда больше не увижу ее, и я чувствовал себя наполовину облегченно, наполовину взбудораженно из—за этой мысли.

Я сделал один круг вокруг квартала так быстро, как мог, но соседний имел странно извивающиеся улицы и неожиданные тупики.

К моменту, как я добрался обратно, она, естественно, уже ушла. Или она пряталась где—то, или села в машину к незнакомцу.

Господи, она собирается закончить, валяясь мертвой в какой—нибудь канаве, а виноват буду я.

Сигнал был красным (снова), и пока я ждал его смены, я положил голову на рулевое колесо, желая, чтобы все было по—другому, чтобы Алона была жива, желая вернуться назад в то время, когда моими самыми большими проблемами был директор Брюстер и проникновение в класс без призраков, замечающих меня. По сравнению с этим, то были каникулы. Реально, реально отстойные, но все же каникулы. Я не нуждался в Алоне, говорящей мне, что я не в своем уме. Но я хотел ее здесь больше, чем что—то еще.