Телекинез - [23]
— Так что там у тебя с губной гармошкой? — Спросил гитарист своего тёску.
— С гармошкой — да свадьба в субботу, — Отшутился тот, — а что?
— Так ничего и не получается?
— Да пытался-пытался, что-то никак. Скачал самоучитель, а по нему играть, можно научиться, только имея музыкальное образование. Скачал другой, и точно так же — ничего не получается. Короче, не знаю что делать, но время ещё есть.
— А почему, именно губная гармошка? — Спросила Катя.
— В дороге удобно. Следующим летом поедем в Питер. Не хочется копить и откладывать деньги, да ещё же может не получиться. А так, можно аскать по пути. Гармошка маленькая, удобная — самое то. Я на море об этом задумался, спросил там, у музыкантов, говорят — научиться не сложно, что она вообще простая. Мы с Димой познакомились через эту гармошку: я его не знал и в переходе подошёл, спросил у него про эту штуку и чтоб подешевле, а Димон пообещал мне её подарить. Классная гармошка кстати, один автостопщик у нас вписывался недавно — говорит, что это очень дорогая фирма, на таких гармошках играют профессионалы.
Подарить такую дорогую вещь? Сколько же она стоит? Незнакомому человеку просто так отдать? Катя смутно представляла себе, как это. Она так же смутно представляла себе понятие «вписка». Получается, что автостопщики договариваются о том, чтобы переночевать или пожить друг у друга? Совершенно незнакомые люди просятся пожить чуть-чуть и их впускают? Катя была не одинока в своих вопросах.
— Ребят, вам не страшно так пускать домой всех подряд? — Это уже Мотя, — Насколько я понимаю, у вас просят вписку через интернет или звонят, и вы видите человека, только когда он уже приходит?
— Ну, да… — Таня, охмелев, стала гораздо разговорчивее, — Было несколько странных личностей, но в основном люди останавливаются у нас воспитанные. Иногда еду с собой приносят, иногда пиво, но обычно, прям с порога извиняются, что с пустыми руками и спрашивают, где можно носки постирать. — Таня уже лежала на полу, положив голову на колени Диме, а ноги — на колени Моте. Катя, осмелев от выпитого, тоже решила лечь и положить голову на колени Денису. Испачкать платье она почему-то больше не боялась.
Заговорил Дима Пинк Флойд:
— Хочу попробовать подработать, я же рассказы пишу, может мне попробовать их со сцены читать? Слышал, что в некоторых ресторанчиках проводятся поэтические вечера, должны же быть и вечера прозы.
— Да, — Отозвался гитарист, — Рядом с центральным рынком кафе есть, там постоянно что-то такое проходит. Я хозяина кафе знаю, классный мужик, кстати. Если хочешь, могу познакомить. Но много заработать не получится. — Дима задумчиво поправил ремень гитары и добавил. — Или получится. Я не знаю. В общем, в том месте не платят, но если станешь известным — тебя начнут звать в разные места. Меня иногда зовут.
— Заработок — дело третье, я именно попробовать хочу.
— А прочитай нам сейчас что-нибудь? А то ты обещал мне на почту скинуть и забыл, наверное. — Мотя скривила расстроенную мордашку.
— Да я сейчас путаться буду… Да и вообще как-то…
— Ты перед целым залом хочешь выступать, а сейчас стесняешься перед нами попробовать. Давай, что-нибудь коротенькое хотя бы, а то не познакомлю ни с кем.
— Дим, давай «Отражение», — Попросила Таня. — Не бойся ты, всё у тебя получится! Давай.
— Ладно. Но «Отражение» — оно длинное…
Один Дима начал рассказ, а другой тихонечко подыгрывал ему на гитаре:
«Вы часто смотрите на своё отражение в витринах или в окнах автобусов, когда вечером добираетесь домой? Я тоже, по крайней мере, раньше смотрел…
Как обычно уставший, промёрзший, я, наконец-то зашёл в тёплый автобус. Свободных мест, конечно, не было, но и никакой давки в это время тоже быть не могло, я облокотился на стекло плечом и снял капюшон. Бывает, можешь всю дорогу смотреть в водительское окно через весь салон, вид дороги завораживает что ли. Но сейчас мне почему-то захотелось поймать своё отражение в противоположном окне, и не тут-то было — там, где должно красоваться моё отражение висел плакат антитеррористической акции с заголовком «сохраните свою жизнь», возникло детское желание дописать маркером «Ctrl+S» ради прикола…. Заняться мне, что ли нечем — начинаю замечать, что не натыкаюсь на своё отражение, глупо об этом думать, конечно, но как-то странно, согласитесь, со вчерашнего вечера такие совпадения…
Половина восьмого утра, наконец-то я дома! Состояние мутное какое-то после ночной смены, и туман, неестественно плотный туман окутал, казалось, весь мир и даже, немного просочился в квартиру. Всё это вызывало сонливость, но я понимал — надо сначала поесть. В холодильнике из мясного оставались только две полуфабрикатные котлеты. Особого голода не было, и я решил съесть только одну. Разогрел макароны, обжарил котлету, в общем, всё как обычно — но кусок в горло не лез…. Отхлебнул кофе — он показался мерзким и меня чуть не стошнило. Я решил, что отравился чем-то на работе, оттуда и состояние дурацкое.
— Надо менять сигнал на будильнике…. какие мерзкие звуки меня будят… ещё 10 минут…
— ещё 10 минут…
— …
— Ёбаный в рот!!! Опять опаздываю! Блин! Вроде и лёг же рано… ладно, кофе выпить успею…
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.