Тела в Бедламе - [51]

Наконец он шагнул и оказался в дверном проеме. Я услышал, как он задел рукой раму двери, но не увидел его. В комнате была густая тьма, даже лунный свет не проникал сквозь закрытое шторой окно. Но я чувствовал его присутствие всего лишь в нескольких шагах от себя и старался задержать дыхание.

Когда я почти перестал дышать, мое сердце забилось быстрее, а в крови стало снижаться содержание кислорода, я вдруг сообразил, что мои пальцы не касаются выключателя лампы и я не мог внезапно залить комнату светом и захватить его врасплох. Я начал медленно, дюйм за дюймом, тянуться пальцами к настольной лампе, пытаясь одновременно сообразить, как долго еще смогу задерживать дыхание, прежде чем мне придется выдохнуть и выдать тем самым свое присутствие. Я-то слышал его дыхание.

Воздух с легким шелестом просачивался сквозь его губы. Зная, где он, я мог бы наброситься на него и оглушить. Но этой ночью я уже упустил его один раз и не желал опять испортить все дело. Я понимал: улизни Кларк сейчас, он может исчезнуть навсегда. Даже оставшись без денег и паспорта, он уже не решится снова рисковать. Может, ему и не уйти далеко и кто-то схватит его. Но не я, а мне хотелось сделать это самому. Очень хотелось.

Этот парень убийца — не важно, что, по его словам, Брэйна он убил случайно — и зашел слишком далеко, когда попытался прикончить меня. А что могло случиться с Холли, я и думать боялся. Так что я никак не мог облажаться на этот раз.

Я услышал, как его туфля прошелестела по ковру где-то передо мной, и как раз в этот момент мои пальцы нащупали кнопку настольной лампы. Я представлял себе, где он находится, и не стал ждать.

Сощурив глаза, чтобы меня не ослепил свет, и нацелив револьвер в ту сторону, где, по моим предположениям, стоял Кларк, я нажал на кнопку лампы.

Вспыхнул свет, и какую-то долю секунды все происходило, как в немом кино. Только свет и движение, без какого-либо звука. Кларк стоял в четырех шагах от меня, повернувшись к постели, и пистолет в его руке начал подниматься по дуге в сторону света и меня. Потом тишина взорвалась. Кларк издал приглушенный вопль, а я заорал:

— Стоять, Кларк!

Пистолет в его руке дернулся, и пламя, казалось, лизнуло меня.

Он не мог прицелиться. Он даже не понимал, что делает. Он был в шоке. Я увидел пламя и почувствовал сильный удар пули в грудь, отбросивший меня на стену. Револьвер бешено задергался в моей руке, но я все же нажал на спусковой крючок.

Я попытался прицелиться в Кларка, продолжая нажимать на спусковой крючок и чувствуя, как револьвер взбрыкивает в моей руке, когда комната вдруг поплыла перед моими глазами. Время растянулось, свет стал заметно тускнеть, передо мной мелькали какие-то размытые очертания, я слышал где-то далеко выстрелы, похожие на отдаленные удары прибоя. Я уже ничего не видел, но знал, что еще не вырубился окончательно, и старался подняться с пола, пока не погрузился в кружащуюся темноту.

Глава 25

На моем лбу лежала холодная ладонь, чьи-то пальцы прикасались к моей кисти, передо мной стояла девушка в белой униформе, похожая на медсестру. Меня заинтересовало, как это я очутился в постели и почему кругом пахло лекарствами.

Я привстал, но медсестра легонько подтолкнула меня, я упал обратно на спину, а она что-то говорила мягким голосом, успокаивая меня. Острая боль пронзила мою грудь. Я улегся поудобнее, расслабился и заснул.

Когда я проснулся, рядом с кроватью сидел Сэмсон, и его розовое, чисто выбритое лицо казалось усталым и немного постаревшим. Он не смотрел на меня. Я же видел все отчетливо и ясно и сказал:

— Бог мой, как я голоден!

Он быстро повернул голову ко мне, и его широкие губы расплылись в улыбке, когда он воскликнул:

— Обманщик! Прикидываешься мертвым, а?

— Конечно. Давно я тут?

— Четыре дня. Ты не отключился совсем, когда тебя подстрелили, но у тебя был шок, и возникли кое-какие осложнения. Ты был не в себе.

Я усмехнулся:

— С грудью у меня что-то не так.

— Тебе нельзя много говорить. Я просто забежал проведать тебя.

Я вдруг почувствовал себя страшно утомленным. Казалось, я не мог пошевелить даже пальцем. Но меня не покидала тревога. Я хотел спросить Сэма о чем-то важном и не мог вспомнить, о чем.

Он продолжал:

— Кларк мертв. Мы вычислили, как все случилось.

Я лишь вздернул брови, чувствуя, что засыпаю опять. Меня, вероятно, напичкали сильнодействующими снотворными.

Сэм рассказывал:

— Ты расстрелял все патроны. Кларк сделал только один выстрел. Одна твоя пуля попала ему в голову. Остальные разлетелись в разные стороны. Ты подстрелил кое-какую мебель и всадил пару пуль в пол у своих ног. Удивительно, что ты не отстрелил себе пальцы на ногах.

Я спросил слабым голосом:

— Чемодан в комнате Кларка?

— Да, мы нашли его. Паспорт и все прочее.

Я пошевелил головой:

— У него были пленки и фотографии, их могли использовать для шантажа. Он взял их в монтажной. Из тех, что полагается сжигать. Передал их Брэйну, который его шантажировал. Я-то сначала думал, что Брэйн делал фотографии для шантажа своей любительской «лейкой», но она служила лишь прикрытием, чтобы жертвы не догадались об их истинном происхождении. Снимки «лейкой» он использовал для рекламы своей студии на Стрипе и для отвлечения внимания. Пленки из монтажной я сжег, Сэм.