Техподдержка - [45]

Плохо быть добычей для всех сразу. Трудно рассчитать свой маневр. Да чего там – невозможно. Бойся и беги, пока не съели.

Вот, значит, что чувствует объект войны Шрёдингера.

Он, в первую очередь, ничего не понимает. И любая его попытка узнать больше, чтобы прояснить свое положение, гарантирует, что объект еще сильнее запутается. Испугается – и побежит навстречу гибели.

Я не объект, напомнил себе Леха. Я субъект. И не жертва. И не добыча.

Не-а, без толку это. Неубедительно.

«У меня замечательные пушки. И много снарядов. Пока машина может стрелять, жертва тут, извините, кто-то другой! А там разберемся…».

Есть, видимо, некая магия в русских двуствольных зенитных автоматах модели 2А38М; уже не в первый раз, стоило Лехе вспомнить, какие у него чудесные пушки, депрессия отступила. И голова начала работать.

Ну-с, вы просите войны – будет вам война. Мы с «Избушкой» вступаем на путь обмана. Для начала покажем врагу, что испугались и бежим. А там посмотрим.

– Ладно, поехали, – сказал он. – Включи ходовой режим «песок». Знаешь, как?.. Теперь дай пару шагов на месте.

Рамона положила руки на джойстики, «Избушка» переступила с ноги на ногу, снизу раздался скрежет; железные ступни машины давненько не растопыривались в положение для ходьбы по мягкому грунту.

– Скорость на песке не больше десяти километров в час. Вперед!

– Есть, командир.

Машина пошла. Леха надел очки, посмотрел индикацию заряда и решил, что на том берегу закроет-таки люки и включит кондиционер. Прямо по курсу – заповедный буш, где ничего нет, кроме дикого зверья. Можно двигаться экономичным ходом, двенадцать-пятнадцать километров в час, спокойно заряжаясь и наблюдая, как позади надрываются преследователи. Если те, конечно, перейдут границу вслед за нами. Рискнут – тем хуже для них. Не выдержат они марафон с боевой выкладкой. Сдохнут.

Будь это тяжелая пехота, еще бог знает, кто кого загнал бы. Для нее пятнадцать – нормальная скорость на марше, а атакует она на тридцати. Но, к счастью, бронескафандры со встроенным экзоскелетом, они же «скафы», или, в просторечии, «шкафы» – слишком дорогие игрушки для африканских регулярных войск, а для бандитов и подавно. Не водится здесь тяжелой пехоты. Не бывает тут адских забегов рыцарей с пулеметами по буеракам. Так что – ножками, ребята, ножками.

А нам спешить некуда, мы ждем прояснения обстановки и указаний из Москвы. Хорошо бы только к ночи где-нибудь укрыться. Ничего, придумаем.

– Не наступи на крокодила! – сказал Леха. – Хватит с него на сегодня.

Крокодил валялся в луже и делал вид, что шагающая машина ему совсем не интересна.

«Избушка» пересекла высохшее русло и с громким хрустом вломилась в кусты на территории другого государства.

* * *

– Неплохо бегут, – сказал Леха через час.

«Избушка», уютно пыхтя, топала сквозь буш, иногда чуть отклоняясь от курса, чтобы не ломать особо крепкие деревья. В машине было наконец-то прохладно. Чистая идиллия, если бы не сто человек на хвосте.

Рамона изредка скупо, чтобы лишний раз не светиться, постреливала радаром туда-сюда, и если впереди было ожидаемо чисто, то сзади творились чудеса.

Преследователи упорно держались в паре километров за машиной, двигаясь по-прежнему широкой цепью. Если сейчас встать, они настигнут «Избушку» за четверть часа. С одной стороны, было бы интересно поглядеть, что это за боевые верблюды такие двужильные, а с другой, как-то совсем не тянуло встречаться с ними нос к носу.

Очень хотелось позвонить Тёмкину и спросить, что полагается делать в Африке, когда за тобой гонится пешком вооруженная толпа. Но консул наверняка решит, будто Леха в панике, и ради его же блага потребует немедленно бросить машину.

– Это вообще законно? – буркнул Леха.

– Не понимаю вопроса.

– Извини, шутка. Я хотел спросить: это вообще нормально? Бегать по жаре с таким весом на горбу без отдыха. Ну три километра, ну пять… А эти сколько уже? Двенадцать?

– Для регулярных войск Лимпопо и соседних государств – нормально. Они специально учатся быстро покрывать большие дистанции. Частные армии и банды могут то же самое, если бойцы жуют кат, это такой стимулятор. А личная гвардия Директора Буки…

– Умоляю, духов – отставить!

– Слушаюсь. Личная гвардия Директора может держать такой темп несколько часов.

– Ну и ну… Я слышал, гвардию тут очень боятся, – вспомнил Леха. – Вряд ли потому, что она хорошо бегает. Злые ребята? Терроризируют население?

– Вовсе нет. Гвардия не выполняет полицейских задач. Это всего лишь полк специального назначения. Но если обычное пехотное отделение – десять человек, то в гвардии – девять.

– И что?..

– Насколько мне известно, пока они служат в учебном полку кандидатами, их десять. Ровно год они тренируются вместе, а потом отправляются на сдачу экзамена в буш. Им надо за неделю пройти довольно трудный маршрут и выполнить несколько диверсионных задач. Основная сложность – уходят они с голыми руками, в набедренных повязках. И назад их вернется девять.

– И что? – тупо повторил Леха.

– Я тоже не понимаю, что это значит. Но люди – боятся.

– Шокирующая Африка! – Леха фыркнул. – Ты давно в Лимпопо?

– Не знаю, – небрежно бросила Рамона.