Течение времени - [8]

«Алеша, я так рад тебе, я готов облизать тебя всего, а ты мне подставляешь уши. Алеша, а Иван Иванович помер, теперь ходить на охоту не с кем. Может, с тобой? С тобой еще нельзя, ты еще мальчик», – как бы говорили выразительные влажные глаза Мишки.

– Успокойся, Мишка, успокойся! Подожди, подожди, ты же знаешь, как я рад встрече с тобой и что я тебя очень люблю, очень, – отбиваясь от ласк Мишки, возбужденно смеялся Алеша, – успокойся, маленький, успокойся!

– Кто это к нам пожаловал, и для кого еще Мишка стал маленьким? Нешто Алеша? Ну, здравствуй, здравствуй! Иди, иди сюда, Алеша, дай на тебя посмотреть. Подрос, мальчик. Значит, до осени?

– До осени, Мария Васильевна.

– А ты знаешь, мы Ивана Ивановича зимой похоронили. А Мишка-то, как выл, когда его выносили. Все скучал. Положит морду на лапы и скулит. С тех пор впервые его таким веселым вижу, значит, ты по душе его собачьей, помнит и любит тебя. Это хорошо, что вы приехали. Теперь он отходить будет от горя. А то, как на него посмотришь, сама плакать начинаешь. Я к маме твоей зайду, может, она разрешит Мишку днем при тебе держать, а?

– Конечно, разрешит, да еще как. Мама любит Мишку. А так как мы соседи, то он и у вас будет на глазах. А я его в обиду никому не дам.

– Хорошо, Алеша, хорошо, я вечером загляну.

И Алеша побежал домой, чтобы поделиться с мамой переполняющими его чувствами.

– Мама, столько новостей, ты даже представить себе не можешь, – рассказывал он о своих встречах. А мама, обхватив Алешу за шею, привлекла его к себе и поцеловала в голову.

– Слушай, сынуля, каникулы обещают быть веселыми и не такими уж беззаботными, как мы с папой представляли. Но это хорошо. У тебя появляются обязательства, которые ты взял на себя добровольно. Ты теперь должен навещать Цесарку каждый день. И с Мишкой вы друзья, но ты старший друг и в ответе за него. Ты должен ухаживать за ним, за его шерстью, я тебе дам щетку. Воспитывай его, хотя Иван Иванович и обучил его всем собачьим наукам. А то вы смотрите друг на друга влюбленными глазами да обнимаетесь. И еще вот что. Когда на Оку пойдешь ловить рыбу или плавать на пароме, Мишку с собой не бери. Там бывает много чужих собак, и может возникнуть драка. Ввяжется Мишка, а ты вряд ли сумеешь ему помочь, и Мишка пострадает.

– Я его не дам в обиду.

– Мальчуган, это опасно. На переправе среди деревенских собак бывают и волкодавы – это храбрые и сильные собаки. Они охраняют стадо от волков и не прочь подраться с городскими собаками. Поэтому, пожалуйста, если ты идешь на Оку, Мишку оставляй дома. Я думаю, Мария Васильевна со мной согласится.

– Мамуля, Мишка такой сильный...

– Нельзя, Алешенька, повторяю, нельзя брать Мишку на переправу, оставляй его дома, договорились, поняли друг друга? Да? Ну и отлично!

Около восьми часов утра солнышко своими лучами будило Алешу, который просыпался всегда в отличном расположении духа. Каждый день был заполнен какими-то важными делами, и надо было их выполнить и не забыть еще что-то, тоже не менее важное. Он ходил с мамой на рынок, ходил за хлебом, а затем вместе с мамой навещал Цесарку. На рынок в базарный день из окрестных деревень съезжались крестьяне-колхозники, большинство из которых еще были в сомнении, правильно ли сделали, вступив в колхоз. На подводах в решетчатых ящиках крякали утки, сидели, прижавшись друг к другу, испуганные длинноухие кролики всех мастей, на сене лежали куры с перевязанными крыльями и лапами, а знаменитая в этих краях вишня «владимирка», которую так любили Алеша с мамой, еще только цвела. Здесь же на возах – картошка, и зеленый лук, и редиска, и репа, и редька, и хрен, и много всякой всячины. Кое-где продавали мясо, в основном, телятину. Через много лет Алеша вспоминал этот рынок, если не как пир во время чумы, то, во всяком случае, как странное, одновременно и праздничное, и тревожное зрелище. В шуме базара угадывалось желание побыстрее продать, ибо впереди крестьянина ожидало что-то непонятное, и вряд ли светлое. Конечно, Алеша, шагающий рядом с мамой, этого не понимал. Его захватывала лишь внешняя картина базара.

– Барыня-красавица, пожалуйте к нам, – обратилась к Алешиной маме старенькая крестьянка, и мама тепло и укоризненно ответила:

– Бабушка, ну как это возможно, на двадцатом году революции такое обращение? Так нельзя!

Алеше мама купила тюбетейку, так как опасалась, что он может перегреться на солнце. Кстати, обычно к осени волосы у Алеши выгорали, и он превращался в блондина. А еще они купили курицу, картошку, лук, редиску и прочую снедь.

– Видишь ли, Алеша, рынок дорожает. Мы организуем свой курятник. Купим с десяток курочек и петушка. Ему-то особенно обрадуется дедушка «Митрий мой». Я выбрала место для трех-четырех грядок. Посажу лук, огурцы, салат, редиску, петрушку, укроп. В курятнике тебе придется собирать яички каждый день – вот тебе еще одно постоянное поручение. И в этих делах – ты мой первый помощник.

– Конечно, мамуля.

Так в первые дни каникул определились основные Алешины обязанности И он был счастлив, выполняя взятые или возложенные на него поручения. Всюду его сопровождал Мишка.