Театральные записки (бриколаж) - [78]

И вот мы в БДТ – всё изменилось, изменились мы, но остались плитки пола, по которым мы ходили, набережная, рябь Фонтанки и ветер с моря, а это уже целый мир. Мы потолкались у касс, зашли в раздевалку и, пугая охранника, выпили по глотку коньяка прямо из фляжки за нашу непрошедшую театральную юность.

Леночка позвонила ЗэМэ, договорились, что придём завтра к 15.00. Зачем? И сами не знаем. С миссией восторга! Ещё на вокзале в первый день на мой неразрешённый вопрос и страх – «А зачем мы приехали? А?» – Леночка легкомысленно сказала: «Мы приехали за автографами».

По дороге в гостиницу решили ещё раз выйти на Неву, увидели открытыми двери в Дом учёных. Чем мы не учёные? Зашли. И впервые в жизни увидели роскошный дворец Великого князя Владимира Александровича. В этот день, да и во всю поездку, нам как-то всё удавалось, беспрепятственно поднялись на второй этаж, вошли в концертный зал, весь резной, с огромными картинами в стиле русского модерна.

– Не вы ли забыли арфу? – спросили нас парень и девушка, проходящие мимо. – Приятно, что мы похожи на людей, которые могут забыть арфу. Нет, не мы.

Поглазели вокруг: резьба, люстры, мраморная лестница, роскошь декора. Как только это всё сохранилось!

19 октября 2014 (воскресенье)

Погода изменилась. На улице пасмурно. Потом пошёл снег с дождём. Утро мы решили провести в Исаакиевском соборе. Шли по Большой Морской улице, где жила семья Леночкиной бабушки, попытались зайти в подъезд, чтобы посмотреть, как и где жили накануне революции Ростовцевы. Но ворота во двор и парадные были закрыты… Шёл мокрый снег, мне показалось, что Исаакий далеко, но дошли мы всего за 10 минут. Исаакиевский собор! Когда мы были в нём? – в школьные годы, и помним только маятник Фуко: «Земля, оказывается, вертится! – Что вы говорите?! – Да, вертится».

Мы входим в собор. Его полностью отреставрировали. Имперский торжественный стиль, ни шумных пионеров, ни маятника Фуко! Здесь живет Бог! Мы ходили, открыв рот, любуясь мозаиками. Белый голубь (размах крыльев – 7 метров!) плыл над нами в куполе, и мозаики Карла Брюллова переливались и кружились рядом с ним.

Но надо торопиться, ведь у нас «Миссия»! Вышли к Александровскому садику. Леночка покурила в скверике, шёл снег, летали живые белые голуби. Мы немного волновались. Дошли по Невскому проспекту до метро, купили прекрасные цветы, девять солнечных хризантем, запах осени, горечи и радости, и, наконец, отправились на Новороссийскую улицу на метро. Ехать далеко, с пересадкой. Но такси брать не хотелось, разрушение жанра – паломничество в прошлое. Доехали до станции «Площадь Мужества», вышли, идёт мокрый снег. Доехали на автобусе до Новороссийской, но до дома ЗэМэ идти далеко, стали ждать следующего автобуса. Вокруг почти безлюдно, только какие-то два парня-пьяницы у остановки, да интеллигентная старушка с палочкой. Парни тянули пиво из железных банок и называли нас девчонками, предлагая выпить вместе. Мы, поблагодарив, отказались: «Спасибо за «девчонок»!»

Куда мы заехали и зачем? Снег, ветер. Всё-таки дождались автобуса. Вот она – Новороссийская улица, через дорогу лес-парк Лесотехнического института, всё бело от снега! Вошли в знакомый дом, знакомый подъезд. Позвонили. Открыла ЗэМэ – старенькая, с палочкой, еле ходит, говорит с трудом, как после инсульта. Она волновалась, мы тоже.

Мы подарили ей наш букет жёлтых солнечных хризантем, она его не увидела, так как почти ничего не видит, попросила поставить цветы в вазу. Сначала ЗэМэ была насторожена – зачем пришли, непонятно. Мы – чуть больше нужного возбуждены и суетливы. Зэмэшка села на свою кровать, которая теперь стоит посередине комнаты, мы – напротив. Разговор перепрыгивал с темы на тему: смерть Васи, книга о нём,[106] Питер, БДТ и, конечно, книга ЗэМэ.

Зэмэ наконец-то поняла, что мы приехали с единственной целью – сказать ей, как мы её любим, и какую хорошую книгу она написала. Леночка придумала игровую, но правдивую фразу, – Зэмэшка, мы приехали к Вам, как в Ясную Поляну ко Льву Толстому, поклониться Вашему таланту. Она смеялась, отмахивалась, но чувствуется, что ей было приятно. Она ПОНЯЛА и ПРИНЯЛА нашу «Миссию»!

– Самое страшное, что некуда идти. Проснёшься часов в девять. Что? Пора вставать? Съёмки? Репетиции? Очнёшься: идти некуда!..

Мы посидели часа два, ЗэМэ немного устала, мы засобирались уходить. Ей не хотелось нас отпускать. Она повела нас на кухню, стала по-детски показывать горшки с луковицами будущих тюльпанов, корзину фиолетовых ирисов. Обняла перед уходом со словами: Мои родненькие!

Мы фотографировали её дом:

Как много мелочей прекрасных и «воздушных»: икон и роз,

шпаг,

вееров,

и душный ветер

в юность нас уносит вновь

– и вновь восторг, полёт,

свобода

и

ЛЮБОВЬ…

Как всё-таки здорово, что мы побывали у ЗэМэ! Какая она молодец, как мужественно и смиренно проживает старость и превозмогает немощь! И любит нас, иначе ведь не разрешила бы приехать. Мы были искренне благодарны ЗэМэ за этот день и за всю нашу долгую совместную жизнь, 40 лет, страшно произнести.

Вышли из подъезда на улицу, снег продолжал падать, хотели тут же на крыльце выпить за Зэмэшку (теперь сама она пьёт только молоко, но продолжает курить) и закусить плавленым сырком. Но вышел какой-то мужик, и мы решили переместиться на автобусную остановку. Леночка так и перебегала улицу с фляжкой коньяка в одной руке и плавленым сырком в другой. Было смешно и радостно. Автобус ждали минут двадцать, замёрзли. Выпили и закусили плавленым сырком. Всё поняли. И были счастливы. Мы не могли не приехать, просто НЕ МОГЛИ!