Театр доктора Страха - [24]

Толкнув Ленни локтем, Бифф показал пальцем на медальон:

– Эй, глянь-ка на это чудовище!

Оркестр как раз умолк, закончив номер, и голос Биффа громко прозвучал во внезапно наступившей тишине. Девушка испуганно отшатнулась, в глазах ее стыл ужас. Взгляды окружающих устремились на Биффа, по залу пробежал недобрый шепоток осуждения.

Сдачу она швырнула на стол. Бифф собрал мелочь и протянул чаевые. Сделав вид, что не замечает его руки, девушка удалилась.

Повисла тягостная пауза. К счастью, оркестр снова заиграл, как будто специально для того, чтобы ее заполнить.

Бифф беспомощно глянул на Сэмми:

– Что я такого сделал?

– Это «чудовище», – с искренним осуждением в голосе ответил тот, бог вуду, Дамбала. А вуду – такая вещь, над которой шутить не стоит. Нигде и никогда. Оглянись-ка.

Бифф повиновался.

На шее девушки за соседним столиком, одетой в изысканное платье, должно быть, доставленное самолетом прямо из какого-нибудь шикарного ателье на Пятой авеню, тоже висел медальон вуду.

Приглядевшись к танцующей паре, Бифф увидел на руке молоденькой мулатки браслет с изображением Дамбалы.

По залу ходила еще одна разносчица сигарет – еще один злобный лик смотрел с медальона на ее шее.

На пальце надменной красавицы – вероятно, дочери какого-нибудь богатого плантатора или чиновника – блестело кольцо все с той же физиономией… Отовсюду сверкали свирепые глаза владыки острова – могущественного и всесильного, нагоняющего страх и вызывающего почтительный трепет у островитян.

– Да уж, похоже, каждая цыпочка считает своим долгом носить эту дрянь, – согласился Бифф. Порывшись в памяти, он выудил оттуда обрывки сведений о ритуалах вуду, вычитанных в попавшемся когда-то под руку мужском журнале. – А это значит, что нынче ночью состоится церемония, я прав?

– Прав, – кивнул Сэмми. – Ты даже сможешь услышать ее из своего гостиничного номера. Бой барабанов, доносящийся из леса…

– Угу.

– Танцы девушек…

«Черт возьми! – восхищенно подумал Бифф. – Какая экзотика!». Точь-в-точь как в том журнале с множеством пикантных фотографий. Гибкие мулатки, движущиеся в неистовом ритме, срывающие с себя одежды в безумном экстазе, а барабаны бьют все быстрее, все громче, подстегивая танцующих, подчиняя их своей воле. Отличное чтение, особенно в дождливую погоду, когда сидишь на империале* лондонского автобуса. А теперь у него есть возможность увидеть это своими глазами.

– Хочешь совет? – спросил Сэмми.

– Давай, – ответил Бифф, очнувшись от мечтаний.

– Не ходи.

У Биффа вытянулось лицо:

– Почему?

– Парень, это религиозная церемония.

– Ну и что?

– Ты не этой веры…

Остаток вечера Бифф пытался сосредоточиться на игре оркестра и изо всех сил делал вид, что ему интересны разговоры о расписании выступлений, пристрастиях публики, скверных привычках администрации – и тому подобной чепухе. А сам не спускал глаз с красоток и их амулетов – если «амулет» было правильным словом в этом случае.

Он твердо решил вплотную заняться изучением экзотических обычаев и экзотической музыки этого странного острова, где в джунглях устраивались загадочные церемонии…

Ночью он никак не мог уснуть. Путешествие из Лондона, непривычный тропический климат, пестрота звуков и красок, обрушившихся на него, как только он сошел с трапа самолета… все это не могло не сказаться.

Ночь была прохладнее дня, но лишь чуть-чуть. Чужие, незнакомые запахи врывались из раскрытого окна, мешая расслабиться и забыть о том, что он не в Англии. Бифф помнил, что собирался наслаждаться пребыванием здесь, но ему нужно было время освоиться.

Закинув руки за голову, он лежал и глядел в теплую тьму. От бессонницы у него начался нервный тик: большой палец ноги мерно подергивался. Такое часто бывало после удачных концертов: ритм продолжал жить в мозгу, заставляя отсчитывать такты.

Вдруг он осознал, что отбивает уже не воображаемый, а доносящийся откуда-то ритм – едва слышный, но достаточно отчетливый.

Бифф приподнялся на локте.

Где-то в отдалении глухо били барабаны. Он повертел головой, прислушиваясь: может, это просто шум прибоя? В Лондоне он бы не задумываясь решил, что кто-то из соседей слушает радио или магнитофон. Но здесь – он был в этом уверен – звучала настоящая, живая музыка.

Выскользнув из постели, Бифф осторожно подошел к окну. Ночной воздух был недвижим: деревья стояли не шелохнувшись. Во тьме неясно белели низенькие домишки, окутанные таинственными тенями. Теперь барабанный бой стал явственнее. Ему показалось, что откуда-то донесся девичий смех… Или он, начитавшись бульварных журналов, принимает желаемое за действительное?

Бифф зевнул. Неплохо бы выйти и разобраться, что там происходит. Но еще лучше – вернуться в постель и забыть обо всем до утра.

Завтра будет достаточно времени для того, чтобы вникнуть во все детали и понять, как себя вести.

Но наутро атмосфера таинственности исчезла. Барабанный бой прекратился – может, он звучал лишь у него в мозгу? – а воспоминания о тревожной, напряженной обстановке в клубе потускнели. В конце концов, Дьюпонт был экзотичным, но не зловещим городом, и вовсе не настолько удаленным от цивилизации, как могло показаться с первого взгляда. Широкие улицы были застроены прекрасными белоснежными особняками. Супермаркеты ничем не отличались от таких же в Лондоне, Нью-Йорке или Вашингтоне. А так называемые «контрасты» скорее радовали глаз: в узких боковых улочках теснились лачуги, а сразу за ними начинались настоящие джунгли; на обочинах рядами выстроились лотки с местными сувенирами; повсюду сновали тележки с кокосовыми орехами; а вместо привычных глазу аккуратно подстриженных лондонских деревьев высились грациозные пальмы.