Театр для крепостной актрисы - [2]
Если кто-то посвещая собирательству лишь часть досуга, то Петр Борисович отдавался прекрасному всецело, во всех его проявлениях, с огромным энтузиазмом, не жалея ни времени, ни денег.
От отца-фельдмаршала ему досталось немалое художественное собрание. Сын старался приумножить его. Немецкие, голландские и итальянские купцы, кораблями свозившие в северную столицу предметы роскоши, знали, что у них здесь есть очень заинтересованный покупатель.
В сокровищнице Петра Борисовича числились картинный кабинет, кунсткамера и галерея портретов знаменитых людей Европы. Якоб Штелин в своей записке «Об истории картин России» писал о шереметевской коллекции как об одной из самых значительных в России.
В азарте собирательства случалось Петру Борисовичу и попадать впросак. Однажды гамбургский торговец Морель привез картины, чтобы сбыть их в Северной Пальмире. Но и Зимний дворец, и петербургский аукцион ввиду недостаточных художественных достоинств таковых от приобретения их отказались. Шельма-торговец каким-то образом все-таки уговорил Шереметева приобрести у него картины.
Но такое случалось редко. Нечего и говорить, что петербургский особняк Шереметевых, отгороженный от Фонтанки чугунным кружевом решетки, заслуженно пользовался славой средоточия поистине царской роскоши.
В доме, переполненном сокровищами, был и театр — еще одна слабость Петра Борисовича. На спектакли собиралась избранная публика. Вместе с крепостными актерами нередко выступали аристократы-любители и — к вящей гордости супругов Шереметевых — их дети, Варвара и Николай.
Последний, кажется, был прирожденным сценическим принцем. Стройный и изящный, как статуэтка, Николай хорошо танцевал и имел все задатки стать выдающимся музыкантом.
Если для многих знатных отпрысков случай показаться на сцене был всего лишь данью моде и проявлением молодого тщеславия, то для Николая все обстояло по-другому. Казалось, молодой граф родился с любовью к театру. Но он, конечно, и сам не ведал, что иллюзорный мир сцены со временем станет для него куда более привлекательным, чем реальный.
Пока же Николай очень молод, но уже отмечен всем, чем только судьба может наградить человека: знатностью, богатством, привлекательной внешностью, природными способностями. Все — в высшей степени.
Императрица Екатерина не случайно из всей молодой поросли аристократов именно Николая Шереметева да еще молодого князя Куракина определила в друзья к своему сыну Павлу, наследнику престола.
...Николай и великий князь Павел Петрович были почти ровесниками. Общее было и в их увлечениях, и даже в свойствах характера: романтизм, мечтательность, любовь к чтению, музыке и в особенности к театру. Известно, что Николай Шереметев в четырнадцать лет исполнил балетную партию в поставленном при дворе любительском балете «Галатея и Атис».
Великий князь Павел Петрович радовался успеху друга и изо всех сил кричал «фора». Но будущий Павел I и тогда уже, несмотря на благородные пристрастия и способность нежно привязываться к друзьям, отличался необузданными, дикими выходками.
«Вы — жестокая тварь!» — бросила как-то раз ему мать- императрица. И Николай Шереметев, с его врожденным тактом и миролюбием, вероятно, был призван благотворно влиять на Павла. Действительно, Николаю удавалось каким-то образом ладить с высокородным приятелем и обходить острые углы. Может быть, уже тогда педагогическая жилка, снисходительность и терпение — то, что так потребуется в будущем, уже проявились в его личности. Во всяком случае, эта юная приязнь друг к другу не забылась с годами и осталась у обоих Петровичей — Николая и Павла — на всю жизнь.
В 1768 году Шереметевых постигло большое горе: еще совсем не старой женщиной скончалась Варвара Алексеевна. Для Николая это стало особой утратой: он всегда как-то ближе был к матери, нежели к отцу.
Петр Борисович остался пятидесятичетырехлетним вдовцом. Он долго не мог оправиться от потери жены. Правда, природа взяла свое, и со временем старший Шереметев обзавелся побочными дочерью и сыном, Маргаритой и Яковом, именовавшимися Реметевыми.
Никаких осложнений между родными детьми и воспитанниками не возникало. Николай Петрович впоследствии заботился о «детях», как он называл побочных брата и сестру. Когда «Маргеридушка» Реметева однажды заболела, молодой Шереметев остался поздней осенью жить «в скуке» в своей подмосковной, ссылаясь на то, что «оставить больную никак нельзя и жалко».
...В осиротевшем после Варвары Алексеевны доме вдовец Шереметев не находил себе места. В такой ситуации очень важно иметь в душе то, что может отвлечь от мрачных дум. Интерес к изящным искусствам стал теперь для Петра Борисовича спасением. Вот куда можно было с его-то энергией и распорядительностью уйти с головой! И он решил воспользоваться указом Петра III, который еще в 1762 году освободил дворян от обязательной службы. Один лишь росчерк пера — и сколько свободного времени появилось у российского аристократа!
«Красавицы не умирают»... Эта книга Людмилы Третьяковой, как и первая — «Российские богини», посвящена женщинам. Трудные судьбы прекрасных дам убеждают: умение оставаться сильными перед неизбежными испытаниями, решимость, с которой они ищут свое счастье, пригодились им гораздо больше, чем их прославленная красота. Их имена и образы возникают из прошлого внезапно. Свиданье с ними кажется невозможным, но так или иначе оно случается. Библиотечные полки, сцена, кинофильмы, стихи, музеи, города и улицы, хранящие легенды, учебники, биографии великих людей — оттуда они приходят к нам и надолго остаются в памяти.
В России – счастливая любовь – это главная жизненная удача. Ни карьера, ни богатство не могут дать человеку того, что приносит она. Судьбам людей, которые стремились к обретению любви и горько переживали ее потерю, посвящена эта книга…
…Демидовы, Шереметевы, Тургеневы, Загряжские, Воронцовы-Дашковы. По мнению многих, богатство и знатность обеспечивали им счастливую жизнь и благосклонность фортуны. Но их семейные истории убеждают, что рая на земле ни для кого не бывает. Как мимолетны и коротки они — дни любви, покоя, счастья, и как печально длинна череда потерь и разочарований.
Со старинных портретов и фотографий на нас смотрят люди старой России. Знатные, богатые, красивые – они кажутся небожителями, избранниками судьбы, которая к большинству живущих на свете равнодушна и отнюдь не щедра.Но истинные факты биографий героев этой книги убеждают: на самом деле их не существует – любимцев Фортуны, а жизнь прожить – не поле перейти. Так всегда было. Так всегда будет…
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.