Те, кто уходят - [51]

Антонио поднялся:

— Могу я пройтись с вами немного? Я до семи свободен.

— Хорошо, давайте пройдемся, — согласился Рэй.

Они шли вдоль канала Сан-Тровазо по направлению к Дзаттере, не выбирая маршрута.

— Вы где-то здесь снимаете комнату? — спросил Антонио.

— Да, — ответил Рэй, глядя на видневшуюся отсюда Джудекку, этот огромный остров, окруженный со всех сторон водой, остров, где находился его нынешний приют, который он вовсе не собирался выдавать.

— Эдвард высадил вас где-то здесь? — снова поинтересовался Антонио, махнув в сторону набережной Дзаттере и «Пенсионе Сегузо».

— Да, примерно где-то здесь.

Они свернули вправо. Становилось темно, на улице зажглись фонари.

— Мы сейчас выйдем на Мариттима и не сможем там пройти. Давайте пойдем здесь, — предложил Антонио.

Они свернули на узкую улочку и перешли по мосту через канал. Рэй понял, что ему придется возвращаться этим же путем, чтобы сесть потом на катер до Джудекки. Ему хотелось поскорее освободиться от Антонио, и он решил, что поговорит с ним еще минут пять, а потом они расстанутся, причем Рэй обязательно проследит, чтобы Антонио не пошел за ним.

— Быть может, полиция не разрешает Эдварду уехать из Венеции, — предположил Антонио. — Мне известно, что Инес собирается во Францию.

— Этого я не знаю, — ответил Рэй, поднимая воротник пальто.

— Зачем вы отрастили бороду? Чтобы вас не узнали?

— Нет, просто для разнообразия. По-моему, это не изменило меня до неузнаваемости. Как по-вашему?

— Знаете, я тоже думал, что Эдвард убил вас, — признался Антонио доверительным тоном. — Я еще подумал: надо же, как странно! Такое случилось, и никто ничего не предпринимает.

«Включая тебя самого», — подумал Рэй, впрочем безо всякого осуждения.

— Думаю, люди не склонны выносить такие обвинения.

— Но Инес… Ведь она до сих пор остается с…

Рэй резко остановился. Впереди в треугольнике тени, отбрасываемой небольшой церквушкой, он увидел Коулмэна — тот, озираясь по сторонам, явно кого-то высматривал.

— Что случилось? — спросил Антонио.

— Ничего. Мне показалось, я кого-то увидел.

Антонио осмотрелся по сторонам:

— Кого?

Но Коулмэн уже исчез, юркнув в узенькую аллею слева от церкви.

— Мне показалось, я увидел Инес, — сказал Рэй. — Но это не важно. Мне на самом деле пора. Очень рад, Антонио, что встретил вас. Только помните, о чем я просил вас, — никому не говорите, что видели меня. Я сам разберусь. Хорошо?

— Но… Я и не увижу никого из них. Честное слово. Рэй, я очень рад, что вы живы. — Он протянул на прощание руку.

Рэй пожал ее.

— Arrivederci[18], Антонио.

— Arrivederci, Рэй!

Рэй свернул в направлении, противоположном тому, в котором скрылся Коулмэн, нисколько не думая, куда приведет его этот путь. Через некоторое время он оглянулся — Антонио не было видно. Вскоре улочка, по которой он шел, завернула. На следующем углу он остановился, огляделся по сторонам и подождал. Антонио не появлялся. Рэй облегченно вздохнул и направился в сторону набережной. Он поискал глазами стрелку-указатель, какие часто рисуют на стенах домов, но не нашел ни одной. Выйдя на набережную Дзаттере, он вздохнул с облегчением. Спина и плечи ныли от усталости. Он обернулся и посмотрел назад, думая увидеть Коулмэна, но не увидел и зашагал еще медленнее. Он полагал, что можно верить Антонио — тот никому ничего не скажет, тем более что Антонио теперь не видится с Инес. Кроме того, он действительно собирался через пару дней наведаться в полицию, а пока ему предстояло по кусочкам собрать свою растерзанную душу и налаживать разрушенную жизнь. У него уже был примерный план из четырех или пяти пунктов.

Написать Брюсу Мэйну в Нью-Йорк; дать телеграмму родителям (быть может, даже завтра); поехать в Париж и заняться там делами; написать Маку и узнать, как у него идут дела с продажей катера и мебели на Мальорке; а в Париже, в почтовом отделении «Пон Руайяль», его, возможно, ждут новости от Брюса, которому к этому времени, возможно, удалось заполучить помещение на Лексингтон-авеню. Проблема до сих пор заключалась в том, будут ли это здание сносить.

На Дзаттере в газетном киоске он купил «Корьере делла сера» и, сунув ее под мышку, зашагал дальше, намереваясь сесть на катер до Джудекки.

На катере он стоял прислонившись к кабине, укрывавшей его от ветра, и смотрел на приближавшуюся Джудекку. Неужели Коулмэн снова вышел на его след? Или, наоборот, он пытался избежать встречи с частным детективом? Но зачем детективу вслепую искать Коулмэна в Венеции, когда ему известно, в каком отеле тот проживает. Рэй знал, что все это время Коулмэн искал его. И возможно, пистолет остался при нем. Коулмэн вряд ли откажется от своей идеи убить его. Стараясь рассуждать трезво, Рэй понимал, что ему лучше заявить в полицию завтра же и завтра же уехать из Венеции.

Вернувшись, он обнаружил, что синьора Кьярди нет дома, — по крайней мере, пройдя через двор и поднявшись к себе, он никого не заметил. В его комнате все оставалось по-прежнему, только было прибрано. Рэй взглянул на свои книги, на новый чемодан, на виноградную лозу за окном. Часы показывали десять минут седьмого. Завтра утром он пойдет в полицию (даже если на почте на пьяцца Сан-Марко его будет ждать ответ Коулмэна) и будет уже другим человеком — человеком по имени Рэй Гаррет. Имя было чем-то вроде ярлыка, привычное до боли и приевшееся, словно багажная бирка, на которой написано: «В этой коробке двенадцать поллитровых банок», — не одиннадцать, не тринадцать, а именно двенадцать. Он не стал беспокоить Жюстину и просить ее подогреть воду для ванной, а, сняв рубашку, обмылся в холодной воде над каменной раковиной, которую обнаружил в темном алькове этажом ниже. Растеревшись хорошенько грубым полотенцем, он бодро и энергично поднялся по ступенькам к себе в комнату. У него еще оставалось время на покупку сувениров из Венеции, к тому же он хотел подарить что-нибудь Элизабетте.