Тайный вампир - [46]

«Не думай о маме, идиотка!»

Но было поздно. Поппи захлестнуло внезапное, отчаянное желание услышать мамин голос. Просто услышать «алло» в трубке, просто убедиться, что мама есть, что она существует. Сама она не могла ей ответить.

Быстро, не давая себе времени подумать, Поппи набрала телефонный номер. Она считала гудки. Один, два, три…

— Алло?

Поппи услышала мамин голос… Потом голос исчез, но Поппи хотелось слышать его снова и снова. Она судорожно хватала ртом воздух, по ее щекам текли слезы. Она замерла, теребя в руках провод и слушая тишину, воцарившуюся на другом конце провода, подобно осужденному, ожидающему вынесения приговора.

— Алло. Алло. — Голос миссис Хилгард казался уставшим и безжизненным. Телефонные розыгрыши не могли рассердить женщину, потерявшую дочь.

Потом в трубке раздались короткие гудки.

Поппи прижала трубку к груди, разрыдалась и наконец положила трубку на рычаг.

Больше она никогда этого не сделает. Это даже хуже, чем сознание, что ей никогда больше не суждено услышать мамин голос. Так труднее станет справляться с реальной жизнью, потому что мамин голос говорит ей о том, что мама дома и все дома, а ее, Поппи, с ними нет. В ее родном доме жизнь продолжается, но уже без нее.

«Зачем ты себя терзаешь? Почему бы тебе не перестать думать об этом? Попробуй отвлечься». Она включила компьютер, и тут дверь в квартиру открылась.

Услышав позвякивание ключей, Поппи решила, что это Джеймс вернулся. Но затем, еще до того как обернулась, она уже почувствовала, что это кто-то чужой.

Обернувшись, она увидела юношу с пепельными волосами. Он был очень хорош собой, сложен, как Джеймс, и, возможно, чуть старше его. У гостя было приятное лицо с правильными чертами и злые блестящие глаза.

Поппи не могла отвести от него взгляда. Юноша ей ослепительно улыбался.

— Привет, меня зовут Эш.

Она по-прежнему смотрела на него не отрываясь.

— Я видела тебя во сне. Ты сказал: «Вершится черная магия».

— Так ты телепат?

— Что?

— Твои сны сбываются?

— Не всегда. — Поппи взяла себя в руки. — Послушай, а как ты вошел?

Он показал ей ключи.

— Мне их дала тетя Мэдди. Держу пари, Джеймс велел тебе выставить меня за дверь.

Поппи решила, что лучшая защита — это нападение, и, сложив руки на груди, осведомилась:

— Это еще почему?

Эш бросил на нее злобный, насмешливый взгляд. В приглушенном освещении комнаты его глаза казались карими, почти золотистыми.

— А я плохой парень, — просто ответил он.

Поппи попыталась изобразить на лице выражение сугубого неодобрения, которое она так часто наблюдала у брата. Но у нее не получилось.

— Джеймс знает, что ты здесь? Где он?

— Понятия не имею. Тетя Мэдди дала мне за завтраком эти ключи и ушла заниматься чьим-то интерьером. А что тебе снилось?

Поппи покачала головой. Она лихорадочно соображала. Очевидно, сейчас Джеймс пытается разыскать свою мать. Как только он с ней поговорит и поймет, что Эш здесь, он немедленно приедет. А это значит… что она должна развлекать Эша, пока Джеймс не вернется.

Но как? Поппи совсем не умела кокетничать и очаровывать, быть милой и любезной. А кроме того, она боялась сказать лишнее, опасалась выдать себя.

Зажмурившись для храбрости и заглушая сомнения, она ринулась в атаку.

— Знаешь какие-нибудь новые анекдоты про оборотней?

Эш рассмеялся. У него был приятный смех, и глаза оказались при ближайшем рассмотрении не золотистыми, а скорее серебряными, как у Джеймса.

— Ты еще не сказала, как тебя зовут, маленькая соня, — ответил он.

— Поппи, — ответила Поппи и тотчас же пожалела об этом. Что, если миссис Расмуссен упомянула в разговоре подружку Джеймса, маленькую Поппи, которая только что умерла? С трудом скрывая волнение, она пошла закрыть дверь.

— Хорошее имя для ламии, — одобрил Эш. — Терпеть не могу этих глупостей — брать человеческие имена, а ты как думаешь? У меня три сестры, и все они носят прекрасные старомодные имена: Ровена, Кестрель и Джейд. Отец разбил бы тарелку с кровью, если бы хоть одна из них захотела, чтобы ее называли, например, Сьюзан.

— Или Мэдди? — спросила заинтригованная Поппи.

— Как? Это же укороченное от Мэддер.[6]

Поппи не могла вспомнить, что это такое. Вроде что-то из ботаники.

— Конечно, я ничего не имею против имени Джеймс, — сказал Эш, но его тон ясно свидетельствовал об обратном. — У вас, в Калифорнии, все по-другому. Здесь больше смертных, и вы должны быть осторожны. Так что если кому-то легче жить с именем смертного…

Он пожал плечами.

— Да, это так, — наобум брякнула Поппи.

Она напряженно соображала: «Неужели он играет со мной?»

У нее закралось подозрение, что он обо всем догадался. Чтобы скрыть охватившее ее волнение, Поппи направилась к музыкальному центру.

— Ты любишь музыку смертных? — спросила она. — Техно? Джаз? Хип-хоп? — Она помахала диском у него перед носом. — Здесь есть хорошие диски.

Теперь он вынужден был защищаться. Поппи невозможно было остановить, когда она говорила о музыке. С широко распахнутыми глазами она принялась болтать без умолку, не давая ему вставить хоть слово. Эш сидел на квадратном диване, вытянув длинные ноги. Его синие глаза мерцали.

— Дорогуша, — прервал он ее наконец, — я не люблю перебивать, но нам нужно поговорить.