— Что? — удивленно переспросила она, оборачиваясь.
У Николаса был несколько растерянный вид.
— Прости, я не должен был спрашивать…
— Ничего страшного, — улыбнулась Меган, делая несколько шагов ему навстречу.
Ей нравилось, когда кто-нибудь спрашивал ее об этом. Когда она вспоминала свои ощущения во время беременности, у нее на душе становилось удивительно легко и спокойно.
— Если отвлечься от тревоги, терзавшей меня время от времени, я была безумно счастлива оттого, что ношу под сердцем нашего ребенка, Ник.
Очевидно, именно это он и ожидал услышать, потому что вдруг широко улыбнулся и, подойдя к Меган несколько ближе, чем следовало, спросил:
— А Уильям… он часто напоминал о себе?
— Даже больше, чем нужно, — кивнула она, смущенно пряча глаза. — Вилли уже тогда был очень энергичным ребенком.
— Да? — хитро сощурился он.
Меган мечтательно прикрыла глаза, вспоминая:
— Никогда не забуду тот день, когда он впервые зашевелился у меня в животе. Это случилось двадцать восьмого апреля. Мы с мамой отправились за покупками, а потом зашли перекусить в очень уютное кафе. Она, как всегда, заказала для меня острый «буритто», а себе взяла чашечку кофе и булочку. Доедая «буритто», я вдруг почувствовала довольно сильный толчок в животе. Сначала я подумала, что это бунтует мой желудок, но скоро толчок повторился, и я поняла, что это Уильям дает о себе знать. Это ощущение невозможно передать словами! Я помню охватившую меня безудержную радость, как будто это было вчера…
Николас осторожно взял ее за руку и с живейшим интересом заглянул в глаза:
— А как он родился?
— В два часа ночи, так и не дав мне выспаться, — рассмеялась Меган, до глубины души тронутая тем, что Николас искренне интересуется всем, что связано с Уильямом. — Когда мне пришло время рожать, моего лечащего врача не оказалось на месте, он уехал за город играть в гольф, — продолжала Меган.
— Надеюсь, это не вызвало никаких осложнений?
— Абсолютно никаких, — уверенно кивнула она. — Когда схватки стали очень частыми, дежурный доктор объяснил мне, что нужно делать, и Вилли выскочил на свет божий уже через пятнадцать минут … так ему хотелось увидеть свою маму!
Они помолчали, каждый думал о своем.
— А с тобой… кто-нибудь был рядом? — спросил он наконец.
— Мама.
— Это хорошо, что тебя было кому поддержать… И как он выглядел, когда ты его увидела в первый раз?
— Мне его дали не сразу… — Меган замолчала и задумалась: стоит ли ей рассказывать Николасу о визите Алмы Клэнси? После недолгих размышлений решила, что не стоит. — Когда я впервые увидела Вилли, мне показалось, что он очень похож на Дядюшку Флипа…
— На Дядюшку Флипа? — искренне удивился он. — А кто это?
Меган расхохоталась и, вытирая выступившие на глазах слезы, объяснила:
— Дядюшка Флип — это такой забавный мультипликационный персонаж. Лягушонок, который постоянно попадал в самые невероятные истории. Удивлена, что ты его не помнишь, — когда-то он был настоящим кумиром для детворы, в том числе и для нас с тобой.
— Ах, этот Дядюшка Флип… — улыбнулся Николас. — Значит, мой сын был похож на лягушонка? Что ж, придется смириться с этим…
— Вилли был само очарование! — воскликнула Меган, радуясь, что может поделиться своими чувствами еще с кем-то. — У многих новорожденных кожица сморщенная и красная, а наш крошка был настоящим красавцем с самого рождения!
Николас загрустил:
— Хотел бы я быть там и видеть все это…
— Тут уж ничего не поделаешь, Ник, — мягко заметила она, — время вспять не повернешь. Давай радоваться тому, что есть сейчас, и все будет хорошо… — Она положила руку ему на плечо и улыбнулась. — Я понимаю, Ник как тебе сейчас тяжело…
Николас нежно коснулся губами тыльной стороны ее ладони. Впервые за прошедший месяц Меган увидела перед собой прежнего Николаса — человека, которого преданно любила все эти десять лет!
— И надеюсь, — продолжала она, — ты позволишь мне исправить ошибку, которую я совершила…
Николас отпустил ее руку и решительно произнес:
— Ты должна познакомить меня с сыном. И будь что будет!
Меган вздохнула, чувствуя, как романтическое настроение улетучилось, уступив место прозе жизни!
— Да, — кивнула она, — нам, всем троим, предстоит пережить еще много тревожных минут…
Николас подошел к окну.
— Знаешь, Меган, мне бы хотелось, чтобы мы с тобой тоже иногда встречались. Наш сын не должен видеть, что между нами существует какое-то напряжение, иначе мы рискуем ранить его чувства…
— Разумеется, мы будем видеться, Ник, — заверила его Меган. — Я абсолютно с тобой согласна… А что еще мы можем сделать, чтобы помочь Уильяму?
— Не знаю, все это так неожиданно для меня…
— Для меня тоже, — заметила Меган.
— Неужели? — не удержался от иронической усмешки Николас. — Десять лет — достаточный срок, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам…
— Только не для меня. Все эти годы я сама заботилась об Уильяме, а теперь мне придется делить его еще с кем-то. Ты только не подумай, пожалуйста, что я против того, чтобы ты принимал участие в жизни сына, — поспешила объясниться она, — напротив, я счастлива, что ты отнесся к этой новости так ответственно!
— Прости, тебе сейчас тоже нелегко, я понимаю… И Уильяму будет непросто, когда он узнает правду… Никто из нас не собирается относиться к этому делу легкомысленно.
