Тайные Знания - [21]

Вопросы, вопросы, вопросы. Почему нельзя написать книгу без вопросов? Написать как краткое руководство. Как пишут инструкцию к чайнику. Благодарим вас за покупку нашего чайника. Прежде чем начать пользоваться чайником, внимательно изучите инструкцию. Книгу явно писала группа авторов, иначе к чему скрывать имена? И названия у книги, вероятно, отсутствует. Невозможно найти верное слово, которое заключило бы в себе суть вещей, о чем идет речь. Масштаб получился космическим — безграничным, где каждое слово как лист на дереве, что выросло в тайге, где не ступала нога человека. Летишь тенью и понимаешь — невозможно окинуть взглядом — нет здесь начала и конца. И сам ты малая часть — пылинка в мироздании.

Полчаса как не бывало. Тридцать минут, как он взял в руки книгу. Знаний не прибавилось, голова только распухла — к чему тогда читать? Что ждет старуху? Здесь он не помощник. Здесь вообще не может быть помощников. Каждый за себя и только. А как же гармония? Единство — как? Или еще один обман? И книга обман? И кто писал — обманщики. К чему затея непонятная? Что желали они сказать? О чем предупредить? О знаниях не может и речи. Чем больше читаешь, тем глупей становишься!

Михаил Небадонский. Явился на землю с секретной миссией — созданием локальной вселенной. Миссия осталась незаконченной. Среди попечителей, на которых возлагалась задача присмотреть за экспериментом на время отсутствия посланника, Гавриил — известный также как Ясная Утренняя Звезда.

10

Звезды как раз и не хватало. В прямом и в переносном смысле. Не хватало как на погонах, так и в секретном циркуляре. Если звезда на погонах, так он уже давно ходил бы по дому в шелковом халате. Была шальная мыслишка — шелковый халат. Он вроде и не нужен с одной стороны, а с другой стороны еще как нужен. Может случиться, и жизнь сложилась бы иначе, если бы не шелковый халат. Нынче по дому Груздь ходит в шароварах. Представьте себе, самые, что ни есть, из магазина по смешной цене. И вид у них, стало быть, смешной — плакать хочется. Но ходить в шароварах полагается только по дому. Однажды Груздь отважился выйти в шароварах на лестничную клетку — страху натерпелся! И решил впредь из квартиры в шароварах не выходить. А вот шелковый халат… в халате можно выйти хоть куда. И никто слово дурного не скажет, а скажут — во! Глядите! Вырядился!

Детство у Алексея Матвеевича было, врагу не пожелаешь — никакого детства. Откуда после этого в нем гуманизм? С неба, что ли, упадет? Алексей Матвеевич руководил и по партийной линии в свое время. Все руководили, иначе выгнали бы на все четыре стороны. Отказывался идти народ в счастливое будущее. Алексей Матвеевич в троллейбусе стоит и думает — неужели доживет до счастливого будущего? На него иногда находило, казалось, без видимой причины. Он же не законченный идиот — верить без доводов не получится. А тут смотрит, зарплату прибавили. Враг, конечно, огрызался. На то он и враг, чтобы огрызаться. О халате Груздь сначала не думал, не до халата было. Халат он увидел в кино. И он ему запал в душу. Или в другое какое место — неизвестно, однако время от времени халат о себе напоминал. Сидит, скажем, после бани Алексей Матвеевич на крыльце и видит себя со стороны, как он в халате из бани выходит. И непонятно — к чему на нем халат? Можно же из бани и без халата выйти. Мужчина, который был в кино, халат носил как-то небрежно и, вероятно, его не замечал. Еще одно сильное впечатление, которому подвергся Груздь. Прежде кино как искусство Алексей Матвеевич не признавал. Кино и кино — двадцать пять копеек билет. Однако пришло странное откровение — это когда ты сам себе удивляешься, мол, ничего себе! Откуда в моей пустой голове столь здравая мысль образовалась? Ответить невозможно — голова-то, получается, твоя, личная! И никому другому в твою голову попасть не дано. Только тебе. Отсюда и удивление великое. А мысль, что пришла в голову к Алексею Матвеевичу, была такова.

Халат, который не давал покоя и появлялся в разных образах и видениях, должен был стать заключительным аккордом в карьере Алексея Матвеевича. Только так и не иначе! Только в качестве финальной увертюры! И в этом был огромный смысл. Пока приходилось обходиться шароварами — Груздь как раз их внимательно рассматривал. Не пора ли, думал он, наконец закончить с шароварами и начать новый жизненный этап? Не слишком ли он жесток к себе? Загнал второе «я» столь глубоко, что оно боится и слово лишнее сказать! К сожалению, Алексей Матвеевич, как и все люди, был двуличен. Несмотря на годы упорного труда и самоистязания, не смог справиться со вторым своим «я», которое в полной мере отвечало за эгоизм, похоть и пороки.

И служил Алексей Матвеевич по старинке, нынче так не служат. Не во имя славного отечества служат, а черт знает, ради чего. Ради денег больших — вот чего ради! Знания, что скопил Груздь ратным свои трудом, нужны если только на потеху, либо в газетенке какой на последнюю страницу, чтобы место заполнить. Написать — они охраняли Родину! Или еще что-нибудь. Приятель — генерал хитрей оказался, знал с кем задушевную беседу вести, а кого кулаком в рожу. По дому уже давно в халате ходит. А домов у него — сколько халатов! Где дом, там и халат.