Тайные секты - [5]

В XII веке, по указанию той же «Никоновской летописи», явился в Киеве другой еретик. Дмитр. Татищев говорит, что он в 1123 году отвергал устав церковный, за что киевским митрополитом Никитой и был сослан в город Сикелец.[15]

В первые времена христианства в России распространено было обличительное «слово на богомилов», сочиненное Козьмою, пресвитером болгарским. Было оно распространено, конечно, с целью противодействовать этому учению. Приведем некоторые выдержки из этого слова, чтобы показать главнейшие черты богомильского учения и сличить его с учениями русских тайных сект: «Диавола нарицают творца человеком. Христа не исповедуют сотвориша чудеси, глаголюще: несть Христос слепа просветил, ни хрома исцелил, ни мертва воскресил, но притчи то суть точию… грехи бо реша целеные; народом же напитанным в пустыни пятью хлебы не веруют, глаголюще. не суть то хлебы были, но четыре евангелисты, пятое опракс[16]

Апостол… Святое крещение отмещут, гнушающеся крестимых младенцев… Несть божиим повелением творимо комкание,[17] ни есть тело суще Христово, но аки все и простое брашно, не бо есть Христос творил литургию, тем же мы не имамы в честь того. Несть речено о святем хлебе и о чаше, о Тетроевангелии то есть речено и опракси Апостоли, а не о святем комкании. Тело наричуть Тетроевангелие, а кровь опракс Апостол. Еретицы сами себе исповеди творят и решат, сами суще связаны диаволими узами, не точию мужи то творят, но и жены Диавола мнят повелевша человеком жены понимати, а женящася человека и живущая в миру мамонины слуги зовут… Не многоглаголют в молитвах, но «Отче наш»… Церкви распутия мнят суща, многоглаголанныя же литургии мнят и ины молитвы, бывающая в церквах. Чины святые хулят, литургию мню и прочия молитвы. Не суть апостолы литургию предали ни комканию. О кресте господни сице блазнящеся глаголют: како ся ему есть кланяти? Сына бо божия жидове на нем распяша, да вражда есть паче богу реет, тем же исповедаши его своя си учат, а не кланятися сице глаголюще: аще бо кто царева сына убил крестом древом, может ли древо от любо быти царю? Тако же крест богу. Не по своей воли распята мнят господа, ни за спасение человеческо, но по нужде. Не кланяются иконам, но кумиры наричут я. Слышавше апостола Павла о кумирах рекши: «не подобает нам повинутися злату или сребру сотворену хитростию человеческою», еретицы мнят то о иконех речено, да от того словесе обретшу си вину, не кланяются единые иконам, но страха деля человеча и в церковь ходят, и крест и икону целуют, якоже нам поведают иже от них обратишася на нашу истинную веру, глаголюще: яко вся си творим человек деля, а не по сердцу, в тайне же скрываем свою веру. В день воскресения господня постятся и ручно дело творят, вся господские праздники и память святых мученик и отец не чтут. Вся преданныя законы святыя божия церкве похуляют, своя си учения честно творяще, бающе некаки басни. Хулят иереи и вся саны церковные, фарисеи слепые зовуще правоверные попы и много на ня лающе, яко пси на конника. Не подобает тружатися делающе земная (говорят они), господу рекше: «не пецытеся»; праздно ходят, не хотяще ничего же прияти своими руками, но преходящу от дому в дом, чужая снедая именья прельщаемых ими человек. Суть еретицы извону[18] аки овца образом, кротци и смирени, и молчаливи, бледи[19] же суть видети от лицемернаго поста, словесе сии не рекут, не смеются грохотом, не облазуют, хранятся от взора и вся творят извону, яко же не раззнати их с правоверными христианы, изнутрь же суть волцы и хищницы, яко же рече господь. Видяще бо человецы толико и таковое их смирение и мняще я правоверны суща и мощны направити на спасение приближаются к ним и вопрошают о спасении души; они же подобны волку, хотящу агня взяти, сперва поглумляются воздыхающе и со смирением отвещавают и проповедущеся творят сущая на небесех, и где узрят человека проста суща и груба, ту же сеют плевелы учения своего, хуляще преданные уставы святым церквам. Мы паче вас, глаголют еретицы, бога молим и бдим и молимся, а не живем в лености яко же вы. По плоти живут попове яве, а не по духу яко же мы».[20]

Совершенные хлысты нашего времени! Несмотря на промежуток времени в восемь с лишком столетий, отделяющих болгарских богомилов от русских тайных сектаторов, сходство между ними поразительное. Читая сказание Козьмы, пресвитера болгарского, так и кажется, что не дела, совершавшиеся в Болгарии при тамошнем царе Петре, он описывает, а говорит про современные нам дела в какой-нибудь Самарской губернии, побывав в келейных рядах «духовниц».

В некоторых хлыстовских кораблях, сколько нам известно, а может быть, и во всех (чего, однако, положительно утверждать не можем), сохраняется обычай чтить пятницу вместо воскресенья. Что пятницу чтили богомилы, пресвитер Козьма не говорит, но упоминает о том, что воскресные дни ими не чествовались. Откуда произошло чествование пятницы в тайных сектах, решить не беремся, полагаем, однако, что едва ли оно могло быть заимствовано от мусульман-ордынцев, когда-то владевших нашим отечеством, как одним из своих улусов. Трудно, даже невозможно предположить, чтобы «басурманский» обычай мог быть усвоен русским народом, всегда приверженным к наружным видам богопочтения, в особенности же к чествованиям установленных церковью праздников. Тем не менее, однако, чествование пятницы (конечно, не в ущерб воскресенью) и до сих пор сильно распространено в великорусском простонародье, особенно между женщинами. Преимущественно чтутся десять пятниц после Пасхи, особенно девятая. К этим пятницам приурочены особые богомоления, большею частью вне селений, на ключах, на колодцах, крестные ходы к полевым часовням, народные сходбища, торжки, ярмарки. Пятницу отожествляют с мученицей Параскевой и называют ее Прасковьей-Пятницей,