Тайны старых замков - [17]

— Чтобы затеять разговор о Чинадиевском замке, не нужно углубляться в древнюю историю. Всё началось в ХУ111 веке, совсем недавно. Карл У1 Габсбург, император Священной Римской империи и эрцгерцог Австрии разбил силы повстанцев, стремящихся к отделению Венгрии, которые возглавлял князь Ференц Ракоци 11, владелец наследственного замка Мункач (это теперешний город Мукачево) и прилежащих к нему земель. Не желавший мириться с поражением князь удалился в изгнание, и большая территория в прекрасных землях Закарпатья осталась без хозяина. Щедрой рукой Карл пожаловал это владение своему надёжному союзнику графу Лотару Францу Шенборну, курфюрсту Майнцкому и епископу Бамбергскому. Это произошло в 1728 году. Шенборны были известны в Европе как старинный дворянский род, хотя в графское достоинство были возведены лишь недавно, и владели богатыми землями. Но получение новых владений было в радость. Правда, сам епископ Лотар, будучи человеком преклонных лет, так и не успел побывать в своих новых землях, но наследники его оценили их сполна. Здесь были прекрасные леса и великолепная охота — на оленя, кабана, волка. А все Шенборны были, надо сказать, заядлыми охотниками. Они приезжали в эти места с множеством гостей, а их надо было где-то размещать. И в 1740 году очередной граф Шенборн поставил в лесу деревянный охотничий домик. А ровно через полтора столетия, в 1890 году шестой владелец этих земель граф Эрвин-Фридрих фон Шенборн велел поставить на этом месте каменный замок. Это было весьма актуально, поскольку ожидался визит наследника австро-венгерского престола Франца Фердинанда, того самого, что вместе с супругой был убит позднее в Сараево, из-за чего и разгорелась первая мировая война. Был приглашён известный архитектор Грессерсон, и работа закипела. И вскоре в урочище Берегвар, в сердце Закарпатской земли, поднялся сказочный замок-дворец, которому нет аналогов в Европе. Смелое смешение стилей — псевдоготика, барокко и рококо — сделали его неповторимым, а оригинальность композиции просто восхищает. Граф Эрвин-Фридрих был, как видно, весьма романтической личностью. Это по его заказу в замке сделано четыре островерхих башни — по числу времён года, двенадцать входных дверей — по количеству месяцев в году, пятьдесят две комнаты — по количеству недель и триста шестьдесят пять окон — по числе дней в году. Ещё одно окно он велел замуровать, в знак непостоянства дней в году, но оно заметно, как и было задумано. Всё это выполнено в белом камне под красной черепичной крышей. Создавалось впечатление, что невысокий замок растворяется в окружающей природе и в то же время не теряет своего архитектурного образа. Это действительно чудо, но создано оно человеческими руками.

Профессор замолчал и печально покачал головой.

— Жаль только, что наследники графа недолго наслаждались этой красотой, — снова заговорил он, — граф Фридрих-Карл, умерший в 1939 году, ещё жил здесь достаточно долго, а вот последний владелец замка, граф Георг-Эрвин-Фридрих вынужден был покинуть его навсегда в 1944 году. Такова история.

Профессор снова замолчал, на этот раз надолго. Я не торопила его, знала, что он рассказал ещё далеко не всё. И он снова оживился:

— Вокруг замка был разбит парк, где дорожки обсажены вечнозелёным пахучим самшитом, радовало глаз тюльпановое дерево, цвели розы и глицинии, разрослись можжевельник и пушистая сосна. Уже в начале ХХ века в парке было создано искусственное озеро, которое в плане напоминает карту Австро-Венгерской империи накануне первой мировой войны. По берегам его посажены плакучие ивы, растут ели, берёзы, лиственницы. Всю эту красоту, правда несколько поблекшую и обедневшую, мы можем видеть и сегодня. И можем наслаждаться неповторимым ароматом самшита, чувствуете?

Профессор улыбнулся, увидев моё удивлённое лицо. Я действительно давно ощущала незнакомый аромат, но не знала, откуда он.

— От интерьеров замка, разумеется, ничего не осталось, — продолжил он, — всё, что может быть вынесено из помещения, давно исчезло. Но в огромном пустом вестибюле мы можем и сейчас созерцать два шедевра, сохранившихся в течение более чем ста лет. Это большой камин и огромная, очень оригинальная люстра — ещё одно свидетельство неординарности натуры романтичного графа. Люстра эта выполнена из красного дерева и изображает фею Мелюзину — персонаж средневековых легенд, полуженщину-полурыбу. Правда, здесь же привлекают внимание и оленьи рога, что, на первый взгляд, очень странно. На самом деле граф желал запечатлеть в этой люстре свои три самых ярких увлечения — охоту, рыбалку и женщин. Всё очень просто.

Профессор снова рассмеялся, довольный собой.

Потом после недолгой паузы он добавил задумчиво:

— А что касается легенд, то их тут немало. Любой гид расскажет вам и про источник молодости, и про лицо феи Мелюзины, которое отражает облик любвеобильной жены графа, наставлявшей ему рога, и про дуэль в парке, когда был убит красавец-полковник, с которым граф застал свою жену, вернувшись неожиданно с охоты. Только на таинственный свет, появляющийся в окошках под крышей замка, эти легенды ясности не проливают. Об этом, как я уже говорил, я слышал лишь однажды. И ничего особенно романтичного в этой истории нет, но она почему-то будоражит меня и не даёт покоя, заставляет приезжать сюда вновь и вновь, чтобы разгадать тайну — что он ищет там, наверху?