Тайны русской водки. Эпоха Михаила Горбачева - [12]

Фантастическое зрелище: стоит перед Горбачевым всклокоченный Громыко, руки воздел, а в глазах застыл ужас – наши детки спиваются! В детсадах! А Горбачев, отпаивая его валокордином, успокаивает: «Андрей Андреевич, не волнуйся, сейчас все исправим!» В Политбюро, выходит, о водке не знали, слыхом не слыхали, не догадывались о ее существовании? Откуда тогда взялся Громыко, который «был не в курсе»? С Луны он, что ли, упал? Или он шпион, заброшенный к нам из США?

Но водка и личный враг Горбачева. Как подводник Маринеско у Гитлера. Потопил самый крупный транспортный корабль Германии «Густлов» с экипажами подводных лодок на борту. Второй личный враг Гитлера – Чарли Чаплин. За кинопародии на фюрера.

У Горбачева – водка. Но не в масштабах страны, как думалось тогда, а в масштабах семьи, как пишут сегодня. Есть версия, что водку он возненавидел из-за брата жены – Е.М. Титаренко. Бывший офицер-моряк, тот дружил когда-то с такими классиками советской литературы, как Шукшин, Олжас Сулейменов, Николай Рубцов, Гавриил Троепольский, был учеником самого Льва Кассиля. Но это было «когда-то». Теперь он спивался на глазах Горбачева, просто умирал, сраженный ядом алкоголизма.

Отсюда и конспирологическая версия: «сухой закон», который Горбачев пробивал так активно, – инициатива Р.М. Титатеренко, она же Раиса Макимовна Горбачева. И что якобы она, не сумев излечить брата, опустила в один момент руки и потребовала от мужа совершить мужской поступок. Например, уничтожить навсегда водку, как этого хотел последний русский царь Николай Романов, и ввести «сухой закон».

Такая вот отправная точка в этом деле. Версия спорная, версия не в пользу Горбачева, но и ее надо иметь в виду при изучении темы.

Первым о брате-алкоголике написал журналист Г. Тельнов в статье «Тайный грех Горбачева» (газета «Жизнь», 14 марта 2001 г. – Прим. А.Н.) обвинив генсека во всех мыслимых и немыслимых грехах: «…Судьбу Евгения Титаренко, талантливого писателя, по масштабам не уступающего Солженицыну, сломали именно в ту пору, когда Михаил Сергеевич стал секретарем ЦК КПСС… Евгения Титаренко затравили, загнали в угол. В московских издательствах уничтожили два уже набранных романа. А писателя упрятали в психушку… Евгений Максимович жив, но вряд ли его нынешнее существование можно назвать жизнью. Последние двадцать лет он числится пациентом психиатрической больницы в поселке Орловка под Воронежем. Брат Раисы Максимовны доживает свой век. Одинокий. Забытый всеми. И забывший все… Михаил Сергеевич Горбачев может спать спокойно. Брат его жены не напишет больше ни одной строчки. Евгений Титаренко никогда не глянет в его глаза с укором. Не спросит тихо: «Мишка, что же вы сделали с Россией? Писателя-бунтаря, борца за правду и справедливость больше нет. Есть лысый несчастный старик, заколотый психотропными препаратами. Робкое существо, которое соседи по палате бьют из-за стакана компота… Евгений Титаренко не может защитить себя. Даже если бы он смог вспомнить прошлое, его свидетельство не примет во внимание ни один суд…».

Так кого Горбачев упрятал в больницу? Диссидента? Или просто пьяницу? Журналистам хотелось бы – диссидента. Чтобы его, Горбачева, побольнее лягнуть. Но на самом деле – упрятали больного с диагнозом «белая горячка», заурядного алкоголика, и политика тут не при чем. Утверждают, что в «психушку» его препроводил Владимир Медведев, начальник личной охраны Горбачева. А с другой стороны, как иначе должен был поступить Горбачев? Кстати, известно ли журналистам, что был пьяницей и его младший брат? И что умер он, когда ему не было 60?

Прямой вопрос. Много лет спустя журналисты все-таки задали Горбачеву прямой вопрос о шурине. На этот раз он не стал ничего скрывать.

Цитирую его ответ, напечатанный в газете «Жизнь» от 28 марта 2001 года: «Знаю: меня обвиняют в том, что я отправил Женю в психлечебницу. Что могу сказать… Тридцать лет Раиса Максимовна и я боремся за жизнь этого человека. Это самый близкий человек в семье для Раисы Максимовны. Был… И все, что мы могли для него делать – делали. И когда еще на Ставрополье находились, и потом. Из-за этого столько конфликтов прибавилось. Но тем не менее мы его не бросали. У него алкоголизм – отсюда и результат, болезни… Он уже не может без специального лечения, без контроля. Причем мы столько усилий приложили, вы можете себе представить, чтобы как-то поставить его на ноги. Из-за этого он считал, что мы лезем в его жизнь, и пошли вы… И в результате даже хуже стало… Даже перестал общаться. Не хотел. Ничего… Алкоголизм, это же, знаете, такая беда…».

Особенно, подчеркнем, в России, где всегда – крайности. В курсе лекций европейского светилы XIX века, французского психиатра Жак-Жозеф-Валантена Маньяна есть описание причин пьянства человека: «…Причиной его болезни были грусть и питейные излишества. Перед первой госпитализацией он бросился с моста в Сену, причем принял перила за человека, преграждавшего ему дорогу: перескочил через них и прыгнул в воду. Должен был отказаться от места помощника архитектора, потому будто бы, что перестал удовлетворяться кабинетной работой. Он сделался странствующим певцом – новый образ жизни способствовал еще большему злоупотреблению алкоголем. У него развились психические расстройства, послужившие причиной его стационирования… Лечение: кружка ячменного отвара с 10 граммами винного камня, две кружки отвара пырея».