Тайны Нельской башни - [2]

В саду этом стоял прелестный домик – остроконечная крыша с колоколенками, башенка, стрельчатые, из цветного стекла, оконца, – все здесь буквально дышало радостью.

В это светлое утро, овеваемое шальным бризом, в зале, украшенном живописными гобеленами и искусной резной мебелью, находилась молодая пара… двое влюбленных. Она была хрупка, изящна и довольно мила; он – строен, горделив и весьма элегантен, хотя и в слегка поношенной одежде.

Из глубины комнаты на них косо поглядывала старуха с бледным лицом, на котором застыла маска угодливости.

– Прощай же, Миртиль… до завтра, – прошептал юноша.

– До завтра! – воскликнула девушка. – До завтра! Но как я могу вообще быть уверена в том, что увижу тебя завтра или в какой-либо другой день, когда ты подвергаешься столь ужасной опасности? Если ты меня любишь, Буридан, откажись от этой безумной затеи!

С распущенными золотистыми волосами и полными слез глазами цвета лазури, она обняла возлюбленного за шею и взмолилась:

– Сегодня вечером здесь будет мой отец, и я признаюсь ему в нашей любви!

– Твой отец, Миртиль? – вздрогнул молодой человек.

– Да, Жан, да, любовь моя, сегодня вечером мой отец обо всем узнает.

– Твой отец, с которым я до сих пор не знаком, как отнесется он ко мне? Кто знает?.. За те полгода, что я прихожу сюда, в этот уединенный домик, с того самого дня, как ты изволила обратить на меня свой нежный взор, сколько раз я пытался увидеться с ним… Все было тщетно. Всегда!

Старуха с косым взглядом подобралась поближе.

– Мэтр Клод Леско, – сказала она, – вынужден часто бывать в далекой Фландрии, куда его призывают торговые дела, но сегодня вечером, насколько мне известно, он непременно вернется…

– И я все ему расскажу! – воскликнула Миртиль. – Если бы ты знал, как он меня любит, – просто обожает!.. Когда я сообщу ему, что хочу стать твоей женой, что умру, если не буду с тобой, вот увидишь, он так обрадуется, что тотчас же согласится отдать тебе мою руку!

– Стало быть, до завтра! – весело произнес юноша. – И если достопочтенный Клод Леско согласится наконец принять Буридана, последний будет на седьмом небе от счастья!

– Любимый!.. Но неужели сегодня, в канун нашего счастья, ты действительно хочешь… Ну, поклянись, что не пойдешь туда… Ох, он качает головой… Жийона, моя славная Жийона, помоги мне переубедить его!

Старуха подошла к молодому человеку и осторожно коснулась сухой ладонью его руки.

– Значит, вы все же решились повидаться с монсеньором Ангерраном де Мариньи?

– Да, и намерен сделать это сегодня же. И раз уж тебе, старая, стала известна эта тайна, раз уж ты любишь почесать языком и непременно уже рассказала все молодой хозяйке, исправь свою оплошность, донеся до нее правду: никакая опасность мне не грозит.

– Никакая опасность! – проворчала Жийона. – Безумец! Не иначе как одержим бесом, раз уж решил пойти против монсеньора Ангеррана де Мариньи! Послушайте, Жан Буридан, послушайте: разве вы не знаете, что первый министр могущественнее самого короля? Это не человек, а скала, и горе тому, кто с ней столкнется, – вы разобьетесь на кусочки! Монсеньор де Мариньи все знает, все видит, все может! Один за другим его враги умирают от кинжала или от яда, на эшафоте или на виселице. Его орлиный взгляд прочтет в вашей душе даже то, о чем вы помышляли лишь в тишине глубоких ночей. Его твердая рука достанет вас в самом надежном убежище и, трепещущего от страха, передаст палачу.

Жийона перекрестилась.

– Слышишь? – прошептала Миртиль.

Чело юноши немного омрачилось, однако же он покачал головой.

– Пусть Ангерран де Мариньи будет даже еще более могуществен, пусть его окружает сотня самых рогатых чертей, ничто не сможет помешать мне направиться на встречу, назначенную двумя моими верными друзьями, Филиппом и Готье д’Онэ. В любом случае, даже если бы я не обещал этим благородным господам, что явлюсь туда, я ненавижу Мариньи в не меньшей мере, чем он ненавидит меня. Пришло время нам наконец столкнуться лицом к лицу…

– Послушайте! – вскричала Жийона.

Вдали зазвонили колокола.

Миртиль вновь бросилась на шею любимому.

– Жан, – прошептала она слабеющим голосом, – умоляю, не ходи туда!

К первым колоколам добавились другие, и вскоре их громкий гул разнесся по всему Парижу.

– А вот и король выезжает из Лувра! – воскликнул Буридан. – Пора! Прощай, Миртиль!

– Буридан! Дорогой мой!..

– До завтра, Миртиль! Любовь, Ла-Куртий-о-Роз – все это будет завтра! Сегодня меня ждет возмездие и Монфокон!

Вырвавшись из отчаянных объятий, он послал Миртиль воздушный поцелуй и выбежал за порог.

Потеряв голову, плача навзрыд, девушка упала на колени перед маленьким образом Девы Марии.

В этот момент Жийона украдкой выскользнула в сад, а оттуда – на дорогу.

Поджидавший в укромном местечке у изгороди человек бросился ей навстречу:

– Ну как, Жийона, получилось?

– Да, Симон Маленгр. Вот он.

Старуха вытащила из кармана небольшой ларчик, который человек открыл с опаской.

В ларчике этом содержалось нечто странное – восковая фигурка, украшенная диадемой и облаченная в королевскую мантию; в сердце ее была воткнута игла.

Оглядевшись по сторонам, Жийона прошептала глухим голосом: