Тайны кремлевской охраны - [16]

В сентябре 1919 года ее в числе десяти курсантов направили в распоряжение ЦК РКП(б), и дальнейшая судьба Анны Новиковой неизвестна… Дело в том, что курсанты, среди них и Аня, были направлены в отряд С. Тер-Петросяна (Камо). Ему поручались важные разведывательные задания, и, естественно, действия отряда были засекречены. Лишь много позже мы узнали о судьбе, боевых делах этой удивительной девушки. Однажды Камо поручил Анне во главе группы кавалеристов пойти в разведку в тыл к белым. Рейд пятнадцати конников оказался неудачным. Бойцы встретили на пути казачий эскадрон. Аня выходила из боя последней, прикрывая товарищей, она меткими выстрелами из пулеметной тачанки поражала врагов.

— С таким командиром можно идти в любую разведку, — говорили бойцы после этого боя.

Выйдя в тыл деникинских войск, отряд Камо расположился в небольшом городке Малоархангельское. Ане с небольшой группой красноармейцев было поручено стать дозором в нескольких километрах от городка. И тут им пришлось принять неравный бой с белогвардейцами. Убит восемнадцатилетний Ваня Шуляков, ранен Вася Прохоров, и Аня, подхватив его, стала отходить.

— Спасайся сама, Иван Иванович, мне конец, — еле слышно произнес Прохоров.

Была дважды ранена и Аня, но все же добралась до своих. Остался-таки жив Василий Прохоров. Воевал он еще и в Гражданскую, и в Великую Отечественную… Аню командование наградило часами с выгравированной надписью: «От Революционного Военного Совета Республики Анне Ивановне Новиковой за проявленную доблесть».

После лечения Новикова вернулась в Москву, закончила учебу, но вскоре была опять зачислена во вновь сформированный Камо отряд, направлявшийся в Закавказье.

Некоторое время Аня Новикова работала в бакинском подполье, позже в Тифлисе, где готовилась диверсия против ставки и штаба Деникина, располагавшегося тогда в Краснодаре… Вернувшись в Баку, куда в это время прибыл бронепоезд, она уехала на фронт.

Анна Новикова была отличной пулеметчицей, бесстрашным краскомом, требовательным к себе кремлевским курсантом. Жизнь ее трагически оборвалась в 1925 году. Ей тогда едва исполнилось 25 лет.

Среди тех, кто стоял на постах в Кремле, были еще две девушки — Эльза Глазер, дочь безземельного крестьянина-латыша, и Елизавета Барская, москвичка из интеллигентной семьи. Они также участвовали в боях с белогвардейцами на фронтах Гражданской войны.

…Занятия в Кремлевской пулеметной школе подходили к концу. Наш выпуск оказался семнадцатым.

Несмотря на трудное время, производство в красные командиры проходило очень торжественно. На эти праздники приходил В. И. Ленин, обращался к выпускникам школы с напутственным словом. Раньше не раз приходилось видеть, как старшим товарищам вручают краскомовские дипломы, а теперь настал и наш черед. Шеренги курсантов выстроены на просторном Драгунском плацу, вблизи колокольни Ивана Великого. Один за другим подходим к столу, получаем документы. Их вручает начальник школы Л. Г. Александров. С каким-то особым подъемом возвращаются в строй мои товарищи — теперь уже не курсанты, а красные командиры. Близится и мой черед. Внутренне подтягиваюсь, немного шагов надо пройти, но путь кажется долгим. У Красного знамени школы получаю заветный диплом, сохранившийся у меня до сих пор. Есть в нем и такие строки: «За время пребывания на курсах тов. Матусевич обнаружил хорошие успехи в науках и по своим качествам заслуживает звания красного командира Рабоче-Крестьянской Красной Армии».

Собираемся в столовой на праздничный обед. Был он скромен, но все же сытнее обычного, будничного. Ведь шло лето двадцать первого — самое голодное и тяжелое. Но зато за обеденными столами много радости, шуток, смеха. Подымало настроение и то, что впереди в нашем распоряжении было еще целых два дня отпуска.

Несмотря на то что полтора года жили и служили в Москве, не так часто приходилось бывать в городе, тем более поближе познакомиться с ним. С большим интересом ходили мы по центральным улицам и площадям Москвы, останавливались у памятника Пушкину, у Никитских ворот, у знакомых кремлевских стен в Александровском саду. Город как бы открывался заново. Вечером побывали в Большом театре, где слушали оперу «Садко».

Второй, последний свободный день решено провести в Кремле. Вчетвером: я, Костя Чистяков, Альфред Поль, Степан Кузнецов — отправляемся на «прощальную» прогулку по Кремлю. Хочется еще раз обойти памятные места — кто знает, доведется ли когда-нибудь еще побывать здесь. Выходим из Гренадерского корпуса, останавливаемся у Царь-пушки, дальше к Царю-колоколу. По Драгунскому плацу подошли к Спасской башне. Много раз несли мы тут караульную службу! Вглядываемся в окна третьего этажа Совнаркома, где живет, работает Владимир Ильич… Завидуем тем, кто в эти минуты стоит там на посту. Бьют Кремлевские куранты. Как раз сейчас проходит смена караула… Идем по стене вдоль набережной Москва-реки. Красив отсюда вид на Замоскворечье. От Боровицкой башни направляемся к Оружейной палате. С каждым уголком Кремля связано много дорогих воспоминаний.

…Военные сборы коротки. С рюкзаком за плечами, а кто и с чемоданом, собираемся у подъезда казармы. Скоро должна подойти машина. Из здания Совнаркома вышел Ф. Э. Дзержинский. Увидев группу выпускников, подошел к нам, поблагодарил за службу, пожелал доброго пути».