Тайны инков - [159]

Путь преодоления очевидной потери «контроля» над принципами организации материального мира обеспечивался в соответствии с теорией квантовой механики Планка, которая заменила предсказуемость принципом статистической вероятности. Если взять в достаточно больших количествах частицы, скажем, радия, то период его трансформации можно было бы установить статистически, даже если поведение отдельно взятого атома не поддавалось предсказанию. Таким образом, наличие непредсказуемости в основе материального мира оказывалось возможным обойти, так как статистической вероятности для технологических применений было достаточно.

В области теоретической физики, однако, темпы открытий отставали. Единой теории поля, которая бы объединила в себе все открытия ядерной физики, сформулировать не удавалось. В этих условиях начало нарастать недовольство среди части ученых, у которых возникло ощущение возникновения своеобразного теоретического тупика. Искусство ядерной физики заключается в создании крупных экспериментов, — экспериментов, в которых регистрируется как можно больше переменных, чтобы сосредоточиться на одном явлении. Поскольку казалось, что такой путь занятия наукой исчерпал свои пределы, то, следовательно, испарялась надежда на дальнейшее обращение к проблемам в «реальном» мире, то есть к таким проблемам, как прогнозирование погоды, в котором тоже огромное число переменных.

Поначалу думалось, что возможности гигантских цифровых компьютеров по уплотнению данных смогут помочь решить такие проблемы, как прогноз погоды. В действительности же компьютеры начали показывать и во сне не снившуюся непредсказуемость материального мира, такое поведение, которое, как оказалось, парадоксальным образом распадалось на структуры по сложности. Эти и им подобные открытия начали складываться в новую науку, называемую Хаосом. «Оказывается, что за фасадом порядка может скрываться невообразимый хаос — и, кроме того, глубоко внутри хаоса скрывается даже более высокий порядок».

«Современное изучение хаоса началось в 1960-е годы с постепенного осознания того, что абсолютно простые математические уравнения могли бы моделировать системы, столь же интенсивные, как водопад. Незначительные различия на входе могли бы быстро становиться всеобъемлющими различиями на выходе — явление, названное «чувствительной зависимостью от начальных условий». В погоде, например, оно выливается в то, что лишь полушутливо называется Эффектом Бабочки, представлением о том, что колебания воздуха, вызываемые бабочкой сегодня в Пекине, через месяц могут трансформироваться в штормовые ливни в Нью-Йорке».

Или бабочка, однажды появившаяся из кокона в Кито, через несколько лет могла бы буквально разрушить Куско.

Современная теория хаоса зависит от математического моделирования в выявлении тех теоретических идей, которые «И цзин» отображает интуитивно: что в более высоком порядке различимой структуры участвует буквально Несметное множество взаимодействующих явлений. Этот порядок существует обособленно от предсказуемости или предопределенности, скорее как танец, чем уравнение, но в еще большей мере как признак интеллекта, чем написание произвольного идиотизма.

Одно из наиболее убедительных открытий теории хаоса заключается в том, что традиционное научное представление о- том, что «разные системы ведут себя по-разному», похоже, более не содержит истину. Теория хаоса создает такой мир, в котором для решения непреодолимых трудностей, с которыми сталкиваются экологи при моделировании неустойчивости популяций насекомых, предлагается прочесть статью «о химическом хаосе в сложном лабораторном эксперименте». Иными словами, очевидная произвольность поведения природы, проявляется ли она в биологических или химических системах — то есть в системах, действующих на совершенно разных уровнях, — выступает составной частью моделей универсального характера. Это — древняя идея.

«Первые теоретики хаоса, то есть ученые, которые положили начало данной дисциплине, обладали некоторой общей восприимчивостью. Они умели разбираться в моделях, особенно в таких моделях, которые выступали на разных уровнях в одно и то же время». [Курсив мой.]

Жрецы-астрономы Анд также искали модели между разными уровнями. Подобно современным теоретикам хаоса, андские жрецы-астрономы наблюдали за «системным поведением» небес ради постижения смысла модели, то есть выявляли значение «дыр» во времени, когда, говоря языком теории хаоса, целые системы переходят из одного состояния равновесия в другое посредством хаоса.

Возможно, было бы большой ошибкой как преувеличивать, так и недооценивать это сравнение.

С одной стороны, человеческое восприятие непреодолимой непредсказуемости в мире столь же мало утолялось научным методом, как и астрологическим предсказанием. Никто не может говорить о будущем. С другой стороны, как древние представления о шкале, так и современные понятия хаоса интуитивно обнаруживают функционирование такой формы интеллекта, которая посредством своих парадоксальным образом непредсказуемых «системно-мыслительных» способностей предполагает возможность правомерного вмешательства науки. В прошлом такое стремление существовало под многими названиями, в том числе Дхармой и Дао.