Тайны холодных стен - [20]

— Да, конечно. — Альфред протянул ему сигарету и коробок спичек.

В данный момент в голове Ренделла крутился только вопрос о книге, про которую ему рассказала Маргарет. Черная, кожаная обложка. Без названия или еще чего-то, что могло бы ее выделить на фоне остальных в довольно большой библиотеке.

— Мистер Ренделл?

— Да?

— У вас есть подозреваемые помимо меня? — В голосе графа ощущалось нечто, что напоминало ноту в голосе провинившегося ребенка, не отрицающего своей вины.

— Тут не все так просто. Даже если во всем виноваты вы, то знайте, что ваши люди вас не хотят выдавать. Они все вокруг склоняются к мнению, что во всем виновата мистика. Но мое руководство так не считает. Если бы здесь действительно была замешана мистика, а мы бы жили во времена средневековья, то, пожалуй, вместо меня сейчас вы бы общались со священником или экзорцистом. — Гарри выдержал небольшую паузу. — Или со святой инквизицией. И не общались, а горели на костре. Вы, кстати, к их помощи не прибегали? Раз уж на то пошло.

— Я не верующий…относительно.

— Это как?

— Я потерял веру, как только стал здесь жить. Не мог понять, что происходит вокруг меня. Меня часто мучали кошмары. Жуткие, неприятные. И я склонялся к тому, что это все из-за того, что вокруг меня сменилась обстановка, что я оказался в новом доме. Но как оказалось, дело не в этом.

— А в чем? — Детектив потер свои уставшие глаза, и кусочек пепла упал на тыльную сторону ладони второй руки. Ренделл издал раздраженное шипение.

— В библиотеке есть пепельница. Да, не самое лучшее место для курения, но все же я люблю проводить там время иногда.

— А что вы там делаете?

— Пишу свою книгу. Да, бывает такое, что неожиданно понимаешь, что в тебе просыпается талант. Может, это самонадеянно звучит, но я правда так считаю.

— И что вы пишете? Любовный роман? — Детектив издал нервный смешок. Граф остановился, задумавшись и сделал очередную затяжку.

— Скорее автобиографию.

Они вошли в библиотеку. С краю комнаты располагался удобный журнальный столик с настенным зеркалом и двумя креслами. Когда они усаживались в кресла, Гарри посмотрел на свое отражение и заметил деталь, которая в нем изменилась. Его плечо было подрано. Причем, в том самом месте, которого коснулась когтистая лапа прошлым днем.

— И вам есть, что поведать в ней? Чтобы люди по всему миру узнали о вашей жизни? — Гарри сел на кресло и посмотрел прямо в глаза графу.

«Неужели, это все была правда. Значит, и Маргарет тоже была».

В его голове выстроилась цепочка фактов, которая могла бы окончательно все вытрясти из Кобба. — Вы напишете о своей жене?

— Конечно. Она сыграла важную роль в моей жизни.

— Да и вы тоже сыграли весьма значительную роль в ее. — Лицо у Ренделла было каменным, не выказывающим никаких эмоций.

— Что вы имеете в виду? — Взгляд графа забегал по комнате, стараясь не встречаться с глазами Гарри.

— Вы же не любили свою жену. Зачем вы мне сейчас лжете? Какие из ваших слов правда, Альфред?

— Почему вы делаете подобные выводы? — Эмоциональный фон Альфреда стал переключаться на агрессию. Его скулы напряглись, и на лбу выступила вена.

— Просто начните говорить правду, или это начну делать за вас я.

— Ладно. — Кобб тяжело вздохнул и посмотрел прямо в глаза Гарри. — Я и впрямь не любил ее. Отец настоял на том, чтобы я женился на ней, завел семью, обрел титул. Словно, жизнь принадлежит не мне, а моему богатому отцу. Да и как женщина она не оправдала моих ожиданий. Стервозная, резкая, распутная.

— И по этой причине ты изнасиловал служанку? Назло отцу?

— Я никого не насиловал! Если такие слухи ходят, это еще не значит, что это правда. В этом доме все любят что-нибудь говорить. И это ничего не значит.

— Откуда у вас ребенок, Альфред? Не от Маргарет ведь, да? Он светловолосый. А что ты, что была твоя жена — оба брюнеты. А служанка ваша — блондинка. — Гарри буквально сверлил его взглядом.

— Меня обвиняли в изнасиловании. И очень долго. Если бы все пошло в массы, у меня бы начались проблемы, и все покатилось бы к чертям. Она утверждала, что это мой сын. Плакала мне в плечо, просила его воспитать. Угрожала оглаской. А Маргарет, не выдержав этого потока сумасшествия, повесилась.

— Звучит не убедительно. — Ренделл покачал головой. — Уже подозреваю, что служанка откроет мне новые грани вашей личности, Альфред. Но учтите, если с ней что-нибудь случится, я вызову сюда людей. Они и так сюда явятся, если перестану выходить с ними на связь. Дайте мне немного времени, и я узнаю, что скрывается за вашей маской.

— Тогда удачи, Франциск. — Кобб поднялся со своего места и удалился из библиотеки, оставив Гарри наедине с собой. Последняя фраза, оброненная графом сильно задела мужчину. Редко, кто называл его вторым именем. Родители Гарри были глубоко верующими людьми и всегда учили жить ребенка по принципу священнослужителей. Очевидно, в тайной надежде, что мальчика когда-нибудь причислят к лику святых. Больше никак Гарри не мог найти объяснение тому, что ему дали весьма специфическое второе имя.

Дождавшись, когда стук каблуков Кобба за дверью стихнет, Ренделл встал со своего места и отправился блуждать между книжных полок. Разгадка была так близка, что от этого мужчина ощущал в себе резкий эмоциональный подъем, который он использовал в поисках дневника. Окинув взглядом библиотеку, Гарри понял, что здесь книг минимум на три часа поисков. Но дело уже требовало сдвинуться с мертвой точки. Мужчина ходил вдоль полок, проводя легонько пальцем по корешкам книг.