Тайны Французской империи - [29]
Совнарком принял декрет: устранить из действующих законов все ссылки на Учредительное собрание, будто такового и не существовало.
А чтобы якобинский урок лучше усвоился, ночью матросы зверски убили в больнице депутата Учредительного собрания кадета Шингарева и другого кадетского лидера — Кошкина.
В декабре 1917 года была образована Чрезвычайная комиссия.
Солдаты обстреливают полицейские засады во время Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года. © МИА «Россия сегодня»
Ильич опять обратился к любимым якобинцам. Он сказал Бонч-Бруевичу: «Вот начался саботаж чиновников. Неужели у нас не найдется своего Фукье-Тенвиля, который привел бы в порядок контрреволюцию?»
И свой Фукье-Тенвиль нашелся. Это был Дзержинский.
Всероссийскую Чрезвычайную комиссию (ВЧК), которую возглавил «железный Феликс», назвали «карающим мечом Революции» — в риторическом стиле якобинцев…
«Карающий меч» заработал сразу.
Уже вскоре пошли слухи о страшном кабинете Дзержинского, из которого исчезали люди.
На самом деле в бывшем кабинете градоначальника, который теперь занимал Дзержинский, бархатная портьера скрывала выход на черную лестницу. И когда наш Фукье-Тенвиль решал арестовать, человека уводили через этот второй выход.
«Рассказывают ужасы о подвалах ЧК и гаражах. Там расстреливают, предварительно заведя грузовики, чтобы шум моторов заглушал выстрелы», — писала Зинаида Гиппиус.
Но Ленина эти рассказы не смущали — радовали. Он понимал: необъявленный террор, который начался с первых дней новой власти, действует! Обыватель напуган. Недаром чиновники закончили саботаж и вернулись в новые наркоматы.
Каменев и мятежные наркомы признали правоту вождя. Каменев сказал: «Чем дальше, тем больше убеждаюсь: Ильич никогда не ошибается».
Но крепнущая большевистская власть делила свою власть с Петроградской улицей.
Когда разгоняли Учредительное собрание, могущественный большевистский комиссар Урицкий ехал на извозчике в Таврический дворец — организовывать действо. Но по дороге двое грабителей остановили извозчика и сняли с комиссара шубу. Был большой мороз, и грозный комиссар прибежал в Таврический дворец жалкий, замерзший. Ленин весело смеялся…
Но когда Ильич, покидая Учредительное собрание, надел пальто, он обнаружил, что у него из кармана украли револьвер.
Повторюсь, это большевиков не трогало.
По улицам расхаживали матросы — «краса и гордость русской Революции», как называл их Троцкий.
Открытие Учредительного собрания. 1917 г.
Матросы с корабля «Республика» под водительством Анатолия Железнякова расстреливали демонстрации и разогнали парламент. А вот другие матросы с того же корабля «Республика», которых возглавлял другой Железняков — Николай, старший брат Анатолия, проводили время веселее. Почитайте воспоминания Бонч-Бруевича — о том, как они ловили офицериков на петроградских улицах, потом везли их по квартирам, требовали выкуп. Везли, естественно, к знакомым офицеров. Но те давали плохо, боялись, как бы матросики не подумали, что в квартире есть большие деньги. Тогда квартиру ограбят, да еще и убьют… Когда же кой-какие денежки все-таки были собраны, то всласть поиздевавшись над безоружными офицерами, их отправили в «расход».
Но почему же большевиков не беспокоило, точнее, мало беспокоило безобразие на улицах? Потому что они знали: уставший от беспредела улицы обыватель уже захотел порядка. Затосковал по власти, которая силой наведет порядок. И он не только подчинится — радоватся будет этой власти. Грозной власти, которая расстреливает!
Но наш «карающий меч» ЧК официально не имел права расстреливать. Смертную казнь отменили на Втором съезде Советов в день большевистского переворота. В тот день захватившие власть большевики были щедры…
Но якобинство не может существовать без расстрелов. И хотя юридически смертную казнь отменили, фактически якобинцы-большевики применяли ее с первых дней.
И 22 февраля 1918 года ЧК получила право на расстрел законодательно.
В эти дни началось германское наступление. Ленин и Троцкий тотчас воскресили декрет якобинцев — «Отечество в опасности», предоставлявший власти чрезвычайные полномочия.
Революционные солдаты. 1917 г.
Большевики объявили: «Социалистическое отечество в опасности!» Троцкий написал декрет, подписанный Лениным.
Пункт 8 декрета: «Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте». Так законодательно были разрешены расстрелы без суда и следствия — как в якобинском Париже.
И опять начались протесты левых эсеров.
«Зачем тогда нам вообще Комиссариат юстиции? Давайте назовем его честно — Комиссариат социального истребления — и дело с концом!» — возмутился нарком юстиции эсер Штейнберг.
Как вспоминал сам Штейнберг, Ленин ответил мягкотелому эсеру:
«Хорошо сказано… Именно так и надо бы его назвать… но мы не можем сказать это прямо».
Честно ответил, по-якобински!
Наступление немцев продолжалось — они угрожали Петрограду. В марте Ленин решился на очередной революционный шаг — перенести столицу в Москву.
Защитники революционного Петрограда. 1917 г.
Планы переезда в Москву в связи с военной угрозой Петрограду были еще у Временного правительства. Но тогда большевики в Совете назвали это «дезертирством и желанием сдать Петербург немцам».
