Тайны Французской империи - [30]
Слухи о том, что большевики бегут из Петрограда, бродили по городу. Населению тотчас объявили, что все это — происки врагов и «беспочвенные слухи», большевистское правительство никогда не покинет «колыбель Революции».
В это время все было подготовлено к переезду. В обстановке секретности переехали в Москву.
Ленин и правительство поселились в Кремле царей!
Переделали часы на Спасской башне — вместо царского «Коль славен..». они заиграли якобинский «Интернационал». Автомобили якобинских владык проезжали в Кремль через Спасскую башню, под иконой с разбитым стеклом и потухшей лампадой.
ВЧК расположилась вольготно — в обширном здании на Лубянской площади. Здание принадлежало прежде самому большому в империи страховому обществу «Россия». В кабинетах на Лубянке осталась старая мебель красного дерева. Из окон открывался вид на площадь с фонтаном, на месте которого встанет впоследствии памятник Дзержинскому.
В. И. Ленин и В. Д. Бонч-Бруевич во время прогулки во дворе Кремля. 1918 г.
© МИА «Россия сегодня»
Переехав, большевики продолжают исполнять программу Французской революции. Они с упоением повторяют (буквально цитируют) все ее действия.
В Париже революция усердно свергала памятники королям. Стоял памятник Людовику Четырнадцатому, славе Франции — свергли памятник. На Новом мосту стояла конная статуя Генриха Четвертого, весельчака и соблазнителя, героя песен и мифов, любимого короля французского народа, — сбросили и ее. Памятник Людовику Тринадцатому стоял напротив его дворца семнадцатого века, на площади Вогезов — свергли.
Ф. Э. Дзержинский среди ответственных работников ВЧК. 1919 г.
© МИА «Россия сегодня»
Когда Людовика Шестнадцатого с семьей везли в Тампль, ему с торжеством показали сброшенную статую Короля-солнце — Людовика Четырнадцатого.
— Хорошо, что беды касаются камней, — сказал свергнутый король.
Несмотря на все заботы и беды начинавшейся Гражданской войны и интервенции, ученик якобинцев Ленин принимает декрет «О снятии памятников в честь царей и их слуг». И лично следит за его исполнением. С удивительным энтузиазмом борется Ленин с каменными изваяниями Романовых.
«А вот это безобразие не убрали. Ленин указал на памятный Крест, воздвигнутый на месте убийства Великого князя Сергея Александровича», — вспоминал комендант Кремля Мальков. И закипела работа! Принесли веревки. Ильич сам ловко сделал петлю и накинул на Крест. Вскоре Крест был опутан веревками со всех сторон. Ленин, Свердлов, Ованесов и другие члены ВЦИК и Совнаркома впряглись в веревки, налегли, дернули! Крест рухнул на булыжник.
На нем была надпись, которую сделала вдова Великого князя: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят».
Внимательно следил Ильич за исполнением декрета.
По всей стране свергали статуи русских царей. Разрушены памятники Александру Второму, Александру Третьему, императрицам — Екатерине и Елизавете…
Но пьедесталы оказались слишком крепкими, их было трудно разбить. Оказалось, не надо. После смерти Ленина на уцелевших пьедесталах встал… сам Ильич.
Впрочем, и он на них не задерживался. В девяностых годах прошлого века начали восстанавливать разрушенные памятники царям. На сохранившихся пьедесталах пришлось Ильичу уступить место прежним владельцам.
В девятнадцатом веке тем же занимались и французы. Сейчас мы снова можем видеть памятник Людовику Тринадцатому, а на Новом мосту — Генриху Четвертому… Шутки народов.
От камней (памятников Романовым) Ленин должен был перейти к самим Романовым. И он поступил, как завещали любимые якобинцы…
Бонч-Бруевич вспоминал, как восторгался Ленин удачным ответом «титана революции и пламенного революционера» Нечаева… На вопрос «Кого надо уничтожить из царствующего дома?» Нечаев ответил: «Всю Большую Ектению» (молитва за царствующий дом — с перечислением всех его членов. — Э.Р.). «Да, весь дом Романовых, ведь это же просто до гениальности!» — восклицал Ленин.
Драматург Иван Попов, старый большевик, хорошо знал Ленина и был большим другом Инессы Арманд. Он записал рассказ Инессы: «С каким яростным упоением, испугавшим чадолюбивую Инессу, Владимир Ильич (не часто читавший стихи) читал пушкинские строки: «Тебя, твой трон я ненавижу. Твою погибель, смерть детей с жестокой радостию вижу…»
Ленин ненавидел Романовых двойной ненавистью — и за повешенного горячо любимого брата, и как истинный якобинец.
Но кроме Ленина был еще один верный ученик якобинцев — Троцкий.
Он мечтал о суде над царем по якобинскому образцу. К радости угнетенных трудящихся всего мира он, великий оратор Революции, русский Дантон, разоблачит русского царя — символ мировой деспотии.
Но Ленин решил поспешить — большевистская власть в это время была окружена огненным кольцом фронтов… К тому же он не собирался ограничиваться одним царем. Он помнил: учителя-якобинцы гильотинировали всех Бурбонов, находившихся тогда во Франции. Как говорил якобинец Сен-Жюст: «Короли заслуживают смерти уже в минуту своего рождения». Якобинцы не забыли ни про герцога Орлеанского, ни про родную сестру короля, набожную и далекую от власти Елизавету, — всех отправили на гильотину.
Ильич решил повторить в России якобинское дело, исполнить завет якобинца Нечаева — истребить всю Большую Ектению.
