Тайны фальшивых денег — вчера, сегодня, завтра - [55]

В романе „Война и мир“ Л. Н. Толстой писал о том, как Наполеон задумал поразить завоеванное население своим истинным благородством и раздать погоревшим москвичам пособия. „Но так как съестные припасы были слишком дороги для того, чтобы давать их людям чужой земли, и по большей части враждебно расположенным, Наполеон счел лучшим дать им денег, чтобы они добывали продовольствие на стороне; и он приказал оделять их бумажными рублями“.

Щедрая благотворительность Наполеона оказалась неоцененной. По словам Л. Н. Толстого, „Фальшивые ассигнации и не фальшивые наполняли Москву и не имели цены“. Обесценились и медные деньги. Очевидцы рассказывали, как медные монеты россыпью лежали на Красной площади.

Приезжие крестьяне брали столько, сколько могли увезти. Ассигнации же просто летали по воздуху.

Начиная отступление из России, Наполеон отдал приказ сжечь оставшиеся деньги, чтобы русские не обнаружили их запасы. Имеются сведения, что в Москве было сожжено 28 ящиков фальшивых денег. Своя репутация теперь волновала французского императора больше, нежели подрыв русской экономики.

Рис. 46. Наполеон. По его приказу изготавливались фальшивые русские рубли.

Маркиз Коленкор, главный придворный конюшенный Наполеона, в своих воспоминаниях рассказал о том, как возвращающийся в Париж император с отчаянием воспринял известие о сдаче Вильно, его последнего бастиона в России. „С неописуемым нетерпением он ожидал приезда и доклада герцога Бассано (Г.-Б. Марэ, наполеоновский министр иностранных дел). В первую очередь он хотел знать, удалось ли уничтожить фальшивые русские банкноты, хранившиеся в Вильно. „От наших людей можно ожидать, что они вполне могут забыть об этом, — говорит мне император. — Они могут и перепоручить это дело кому-нибудь, кто в поисках наживы может пустить их в оборот. Было бы неприятно, если в руки русским что-нибудь попадет“. Он добавил, что от некоторых частных лиц знает, что после его проезда через Вильно эти банкноты были поделены, и это его беспокоило. После отступления наполеоновских войск изготовление фальшивых денег не прекратилось. Оно продолжалось в герцогстве Варшавском. В Варшаве было выпущено на 20 млрд рублей фальшивых банкнот, а в Бродах — на полмиллиона.

Большинство подделок было обнаружено сразу и возвращено в казначейство. Российское правительство запретило пересылку по почте и ввоз в Россию ассигнаций из-за границы. Таким образом, фальшивки французской работы оказались обесцененными в Польше и Пруссии, хотя они и подрывали доверие к России на европейском рынке.

Значительно хуже обстояли дела в самой России. Простые люди не могли отличить фальшивые деньги от подлинных. На всякий случай они отказывались пользоваться бумажными купюрами вообще. В 1813 году губернаторы разослали секретное предписание „О признаках фальшивых ассигнаций“ с запрещением оплаты. Самой действенной мерой по сохранению доверия к русским деньгам явилось изменение их внешнего вида. В 1819–1821 годах был произведен обмен ассигнаций. При обмене мелкие суммы фальшивых денег компенсировались владельцам. Если владельцы крупных сумм пытались скрыть их, то их обвиняли в содействии врагу и сбыте фальшивых денег и ссылали на каторжные работы.

„Французские рубли“ попортили много крови российскому правительству, но большого ущерба экономике не принесли.

„Дикие“ российские фальшивомонетчики

Много фальшивых российских ассигнаций появилось во время Крымской войны. Места их изготовления остались вечной тайной. Но по использованию для фальшивок превосходной бумаги и качеству исполнения можно сказать, что они выпускались с ведома государственных органов страны. Только некоторые высшие чиновники знали, где располагался монетный двор, который занимался производством поддельных российских денег.

Русские частные фальшивомонетчики сразу поняли, что и им можно начинать производить фальшивки. Особенно восприняли духом в глубинке.

Господин И. А. Никотин, чиновник по особым поручениям при генерал-губернаторе В. В. Назимове, правившем в середине XIX века в Северо-Западном крае, в своих воспоминаниях писал: „Ни одна из местностей России, как мне кажется, не может поспорить с местным краем по фабрикации и торговле фальшивыми кредитными билетами. На мою долю выпало до 15 следствий по данному предмету, да это и немудрено…“ Необходимо заметить, что экономическое положение страны после Крымской войны было поистине катастрофическим, Как отмечал И. А. Никотин, „торговля фальшивками шла бойко“. И все же эти кустарные „монетные дворы“ не могли сравниться с продукцией, поступавшей из-за границы на одну суконную фабрику.

11 сентября 1859 года И. А. Никотина пригласили к генерал-губернатору на секретную встречу. Назимов ознакомил его с письмом, пришедшим из Петербурга. В письме сообщалось“ что, по имеющимся сведениям, во вверенном Назимову крае появились превосходно изготовленные фальшивые ассигнации 10-рублевого достоинства.

Образец такого кредитного билета прилагался к письму. Губернатор и его чиновник по особым поручениям долго и тщательно рассматривали банкноту, но так и не обнаружили ничего подозрительного. Все было как на настоящей ассигнации. Надо было искать источник, который засорял фальшивками финансовые каналы России.