Тайны английской секретной службы - [29]

Посол доктор Эдуард Хемпель, лысый человечек маленького роста, играл очень незначительную роль в немецкой разведывательной иерархии. Главным представителем немецкой разведки в посольстве был майор войск СС Хеннинг Томсен — один из самых блестящих молодых сотрудников адмирала Канариса, отличившийся на шпионской работе в Америке. Правой рукой его был Карл Петерсен, на двери кабинета которого висела дощечка с надписью: «Пресс-атташе». Он устанавливал связи с дублинской интеллигенцией, настроенной против англичан, и вербовал из нее потенциальных помощников для немецкого шпионского аппарата.

Господин Петерсен не подозревал, что на его веселых вечерах с шампанским, которые он обычно устраивал в роскошной квартире на Мэрион-сквер, среди гостей всегда находился по крайней мере один представитель английской Секретной службы. Мне рассказывали об этих вечерах. Нередко они заканчивались прямо-таки нероновскими пьяными оргиями. Прежде чем стать выдающейся фигурой нацистской партии, господин Петерсен был саксофонистом в одном из гамбургских ресторанчиков. В разгар вечеров Петерсен обычно брал аккордеон и наигрывал совершенно пьяным гостям печальные ирландские мелодии. Хорошенькая жена Петерсена Кей Линч, на которой он женился в Дублине по специальному разрешению и благословению фюрера, была восхитительной хозяйкой на сборищах этой богемной публики. Среди гостей — пресыщенных жизнью и кичащихся своей славой членов дублинского артистического кружка — находились обычно известный ирландский романист Фрэнсис Стюарт и его жена поэтесса Изольда Гонне, или, как их называли немецкие друзья, Тристан и Изольда.

За весельем, царящим в салоне на Мэрион-сквер, и яркими огнями Дублина скрывались молчаливые тени союзных конвоев, доставлявших через Атлантический океан важнейшие грузы. Трудно сказать, сколько судов было обнаружено рыскающими по морям подводными лодками благодаря сведениям, переданным за стаканом вина в каком-нибудь комфортабельном уголке роскошно обставленной квартиры Петерсена. Общее число потопленных судов было огромно. Антианглийские экстремисты и искатели наживы, посещавшие этот дом, провозглашали тосты за успехи в этой области и желали дальнейших удач.

Отдавая справедливость правительству Эйре, которое, несомненно, приложило немало усилий, чтобы остаться нейтральным не только на словах, но и на деле, нужно сказать, что власти, кажется, не знали о происходящем.

Однажды сотрудники аппарата английского верховного комиссара в Дублине посетили господина де Валера и рассказали ему о странных происшествиях в Гэлуэе, где с самолетов спустилось на парашютах несколько немцев, которых привели в Дублин ирландские «помощники». Эти люди ожидали их в заранее назначенное время на заранее условленном месте. Они рассказали господину де Валера и о не менее странных событиях в знаменитом дублинском кафе Бартоломео Берни на О'Коннел-стрит. Господин де Валера был потрясен этими открытиями и обещал немедленно принять меры.

Первый след вел к красивой, в современном стиле, вилле Изольды Тонне. Крестный Изольды — потомок одного из самых знаменитых и богатых семейств Эйре майор Мак-Брайд — был повешен англичанами. Изольда Гонне имела огромное влияние на дублинские литературные и общественные круги. Она посмеялась над четырьмя обескураженными сыщиками из дублинского уголовного розыска, прибывшими на виллу с ордером на обыск.

«Господа, что вы собираетесь искать здесь? — спросила их оживленная, как всегда, Изольда. — Здесь очень много книг… если вы интересуетесь чтением» — прибавила она, когда полицейские потребовали показать им библиотеку.

Да, книг было очень много, и оказалось очень нелегко найти тоненький в черном переплете томик, в котором находился шифр, используемый Изольдой для посылки со своей виллы радиограмм о выходе судов из английских портов в Америку.

Но намеки, данные английской Секретной службой, оказались вполне точными. Поэтому сыщики довольно быстро вытащили из одного великолепного гардероба, сделанного для мисс Гонне знаменитым мастером, два тщательно сложенных немецких парашюта, спрятанных под норковой шубой, мехами и ворохом изысканных платьев.

Изольда перестала смеяться, когда ее попросили в сопровождении сыщика отправиться и штаб. Некоторое время ее держали под арестом а затем освободили по поручительству одного высокопоставленного лица. Через несколько недель ей предъявили обвинение в совершение «проступков, направленных против безопасности Эйре». Гонне признала, что приютила двух «молодых людей», которых ей рекомендовали друзья. Она призналась также, что эти приятные молодые люди спустились в Эйре на парашюте и что их багаж состоял из небольшой, но мощной радиостанции и пачки банкнот в несколько тысяч английских фунтов стерлингов и американских долларов. Она сообщила, что молодые люди, имена которых отказалась назвать, несколько недель прожили у нее в доме и долго возились со своей радиостанцией, Она отрицала, что сама пользовалась радиопередатчиком для связи с Берлином. На суде почти не говорили о немецкой книге шифров, найденной в ее библиотеке. С Изольдой обращались очень, вежливо, мужу позволили дать свидетельское показание в ее пользу и произнести длинную речь, в которой он превозносил патриотизм своей жены, ее семьи, своей семьи и свой собственный. Он превратил суд в трибуну антианглийской пропаганды. Прекрасная Изольда получила условный приговор. Через несколько месяцев голос Фрэнсиса Стюарта, который совсем недавно звучал на суде в защиту жены, можно было услышать по бременскому радио во время регулярных передач для Ирландии.