Военнопленные Халхин-Гола. История бойцов и командиров РККА, прошедших через японский плен
Одним из «тёмных мест» истории военного конфликта на Халхин-Голе является «проблема военнопленных». До настоящего времени она остается слабо изученной, а все опубликованные данные – противоречивыми и фрагментарными. Предметом настоящего исследования являются различные аспекты истории военнопленных Халхин-Гола – обстоятельства и причины пленения бойцов и командиров РККА, обращение с ними в японском плену, взаимодействие пленных с русской эмиграцией в Маньчжурии и японской военной разведкой, ход переговоров по обмену военнопленными и процедура обмена, действия военно-политического руководства СССР по отношению к возвратившимся из плена и их дальнейшая судьба.
Основой для всестороннего исследования этого аспекта Халхингольской войны стали архивные материалы – объяснительные записки и заявления бывших военнопленных, материалы следствия, произведенного ГУГБ НКВД, приговоры военных трибуналов, документы прокуратуры, военного командования и политических органов РККА.
В издание включены биографические сведения о военнослужащих РККА, возвратившихся из японского плена, убитых японцами после пленения и попавших в плен, но из плена не вернувшихся, а также 99 документальных материалов.
| Жанры: | Спецслужбы, Нон-фикшн |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 116 |
| ISBN: | 978-5-91244-130-1 |
| Год издания: | 2014 |
| Формат: | Фрагмент |
Военнопленные Халхин-Гола. История бойцов и командиров РККА, прошедших через японский плен читать онлайн бесплатно
Университет Дмитрия Пожарского Москва 2014
Печатается по решению Ученого совета Университета Дмитрия Пожарского
“Prisoners’ of war problem” is one of the most obscure issues of the Nomonhan (Khalhin-Gol) conflict history. So far, it remains poorly studied and all published data is contradictory and patchy. The subject of this study are various aspects of the story of the Red Army ranks and officers, captured at Nomonhan – from the circumstances of capture through the treatment in Japanese captivity, interaction with Japanese military intelligence and Russian emigres in Manchuria, negotiations on the prisoners’ exchange and exchange procedure, towards treatment of returned former prisoners by Soviet military and political authorities and their subsequent fates.
The present research is based mostly on archival materials – after-action written explanations and statements of the former prisoners of war, the investigation materials prepared by GUGB NKVD, sentences of military tribunals, documents produced by military prosecution and high-ranking military and political officers.
The book includes biographical information about the Red Army soldiers released from Japanese captivity, as well as on those who was murdered by Japanese military after the capture or disappeared after being taken prisoner. Documentary section consists of 99 archival documents, related to the subject.
Предисловие
В большинстве исследований по истории Халхингольской войны вопросы потерь сторон пленными, обращение СССР и Японии с военнопленными противника, а также со своими военнослужащими, возвратившимися из плена, практически никогда не рассматриваются. Как правило, авторы ограничиваются утверждением, что после окончания конфликта был произведен обмен пленными или сообщают число переданных Японии военнопленных – 88 человек 27 сентября 1939 года и 116 человек 27 апреля 1940 года, сообщая одновременно, что обмен производился из расчета «один за один», но не уточняя сколько советских военнопленных было возвращено японцами и не сообщая никаких других сведений.[1] В качестве курьёза можно упомянуть и о более экзотической версии, явившейся, по-видимому, следствием невнимательного чтения литературы: «27 сентября 1939 года Советский Союз выдал Японии 88 пленных, 27 апреля 1940 года японцы СССР вернули 116 человек».[2] Иногда встречаются, без указания источника, утверждения, что потери РККА пленными «по предварительным официальным советским сведениям» составили 216 человек.[3] Единственным исключением является написанная в конце 1980-х годов монография Элвина Кукса,[4] содержащая ряд ценных сведений о военнопленных обеих сторон и, в числе прочего – сведения о числе советских и японских военнопленных, переданных Японией и СССР в 1939 и 1940 годах. Согласно собранным им сведениям, основанным на японских документах и интервью с очевидцами, число переданных советских военнопленных составило 89 человек (87 в 1939 г. и 2 в 1940 г.), а японских военнопленных было возвращено 204 человека (88 в 1939 г. и 116 в 1940 г.). Однако, за отсутствием доступа автора к тогда еще советским архивным документам, ему пришлось отказаться от рассмотрения судеб красноармейцев и командиров РККА, прошедших японский плен, ограничившись лишь верным утверждением, что их ожидали тяжелые времена.
В конечном итоге, в литературе на русском языке численность советских военнопленных до настоящего времени не названа. Равным образом не опубликованы и сведения об обстоятельствах и причинах пленения бойцов и командиров РККА, обращении с ними в японском плену, ходе переговоров по обмену военнопленными и действиях военно-политического руководства СССР по отношению к возвратившимся. Настоящее исследование до некоторой степени восполняет этот пробел.
Практически полное отсутствие публикаций по проблеме предопределило реконструкцию событий практически полностью на документальных данных, премущественно документах Российского Государственного Военного Архива. Доступный исследователю материал – объяснительные записки бывших военнопленных, выводы следствия, приговоры военных трибуналов, документы прокуратуры и политических органов РККА – по своей сущности неизбежно противоречив. Вполне естественным образом интересы вернувшегося из плена (избежать обвинения в измене Родине, нарушении присяги, антисоветской деятельности) были диаметрально противоположны интересам следствия (установить факт добровольной сдачи в плен, передачи противнику сведений военного характера, недостойного поведения в плену, сотрудничества с противником). Вследствие этого бывшие военнопленные старались создать благоприятное впечатление о своих действиях, а следователи имели склонность трактовать показания не в их пользу. Определенный баланс в этом конфликте интересов поддерживали армейские политические органы и военные трибуналы, однако и они в своих выводах руководствовались не только собранными фактами, но и эмоциями, а иногда – и находились под давлением военного командования. Поэтому следует считать, что искажения действительной картины событий в документах значительны и ее восстановление требует тщательного учета личностей авторов документов и обстоятельств составления документов, а также привлечения сторонних источников. В этих условиях, осложненных отсутствием полного комплекта материалов следствия и крайней фрагментарностью сопроводительной переписки, однозначное восстановление обстоятельств, по-видимому, не представляется возможным – можно лишь говорить о создании максимально непротиворечивой картины.
