Тайное сокровище - [3]

– Ну… да, – Отем задумалась.

Она встретилась с Барри несколько недель назад в деревне Херст. Жители говорили, что он просил милостыню на улицах, и пекарь взял его к себе. Барри помогал печь пироги, но очень скоро пекарь вышвырнул его из-за туповатости и нерасторопности – Барри ухитрился вывер­нуть короб пирогов с клубникой и ревенем пря­мо на землю. Отем со своей горничной делала покупки в деревне, когда на глаза ей попался мужчина, сидевший с грязноватым куском пи­рога в руке. Отем спросила, что с ним случи­лось, и ей поведали всю историю. Единственное, чего не мог сообщить Барри, это где его дом.

– У меня нет сейчас дома, – сказал он, вы­тирая нос оборванным рукавом.

– Но ты ведь жил где-то раньше? – Отем всплеснула руками.

– К северу от Лондона. Работал в одном поместье в Ноттингемшире, но меня выгнали за мою неловкость. Совсем как сегодня.

– У тебя нет семьи? Значит, тебе совершен­но некуда идти?

– Да, некуда.

В его серых глазах промелькнула тень одино­чества, хотя Отем не могла с уверенностью ска­зать, были ли эти глаза серыми или тускло-зелеными. Она рассказала Барри о Сатерлендском замке: там нашли приют многие сироты, и она сама была одной из них.

– Хочешь, пойдем с нами в замок? Мы наш­ли бы тебе какое-нибудь занятие. Моя госпояса баронесса Сатерлендская – я зову ее Элизабет, потому что она настаивает на таком обраще­нии – очень добра и подыщет тебе работу.

– Я слышал, что Сатерленд – место, где находят приют обездоленные.

– Да. А есть у тебя фамилия, Барри?

– Ага. Барри Жеро, – он почесал за ухом.– Полагаю, во мне есть немного французской крови.

Отем задумалась на мгновение, потом заме­тила:

– Во мне тоже есть кровь французов. Я – Отем Мюа. Моя мать была англичанкой, но сей­час она уже мертва, как и мой отец. Сестры… – она тяжело вздохнула, не в состоянии продол­жать и полагая, что это не так уж важно.

Барри лишь кивнул и ухмыльнулся, затем под­нялся, вытер руки о штаны и направился вместе с Отем в Сатерленд по дороге, поднимавшейся среди зеленых холмов прямо к сияющей голу­бизне неба. Это произошло несколько недель назад.

А сейчас они находились на опушке леса, где Барри поставил небольшую палатку, позаимст­вованную в кладовых Сатерленда. Они располо­жились на прекрасной поляне: завитки утрен­него тумана рассеялись, и высокая трава каза­лась почти синей; невысокие холмы и вереско­вая пустошь за лесом переливались множеством оттенков серого, розовато-лилового, фиолетово­го и красноватого; ни один звук не нарушал тишину раннего часа.

– Я хочу разыскать сестер. И чем скорее, тем лучше. Я чувствую, себя очень одинокой без моих родных…

Отем не заметила, что произнесла вслух сло­ва, которые очень часто говорила про себя. Бар­ри подошел ближе и тихо спросил:

– Сестер? – он склонил голову набок. – Я думал, у тебя только одна сестра, госпожа Отем.

Девушке не хотелось лгать, но и упоминать всех трех сестер было бы неразумно – вдруг Барри откажется искать их? Тем солнечным воскресным днем, когда он спросил, о чем трево­жится госпожа, Барри согласился помогать в поисках сестры. Доверившись ему, Отем пусти­лась с ним в путь, сейчас они почти добрались до Лондона, поэтому девушка ответила так:

– Я должна вернуть ее.

Ну что ж, это не совсем ложь, подумала она.

– Как ее зовут? – спросил Барри. Отем выбрала наугад:

– Э… Винтер.

– Ага. Красивое имя. Жаль, что твоим ро­дителям не хватило времени на Сприн и Са…

– Ой, посмотри! Лепешки горят! – Отем кинулась к завтраку, действительно, дымивше­муся на костре. Повернувшись спиной к Барри, девушка подбрасывала в воздух черные ячмен­ные лепешки, думая про себя, что они спасли ее от излишнего любопытства спутника.

– Я приготовлю еще, – сказала она, – а ты упакуй вещи.

Барри ухмыльнулся и направился к по­житкам, насвистывая веселую непристойную песенку.

Они снова отправились в путь. Барри шел рядом с крупной белой лошадью, которую баро­несса подарила Отем ко дню рождения, привыч­ным жестом Гоуст подталкивала его в плечо бархатистой мордой. Мелодичный смех Отем звенел в воздухе, она весело болтала о прелест­ном сельском пейзаже, потом умолкла.

Молчание прервал Барри:

– Почему ты не искала сестру раньше?

– Я была слишком юной. Но я думала об этом многие годы. Наверное, все семь лет. И постепенно чувство, что я должна что-то сде­лать, становилось все сильнее и сильнее. Я обя­зательно должна найти их… ее.

Но как узнать, где искать, куда идти? Рыца­ри Сатерленда обыскали всю округу, но безус­пешно. Не могли же сестры исчезнуть бесследно с лица земли! Кто-то должен знать хотя бы что-нибудь. Барри сказал, что им следует начать поиски в Лондоне. На вопрос Отем «почему» он ответил, что именно туда самых хорошень­ких девушек «привозят, чтобы их покупали». Барри не сказал прямо, но она не была настоль­ко наивной, чтобы не понять: молодых женщин поставляли для того, чтобы сделать из них прос­титуток, размалеванных шлюх. Отем лишь мо­лилась, чтобы не слишком опоздать на розыски Винтер или остальных.

Когда путешественники остановились на ночлег под звездным английским небом, Отем снова увидела сон о драгоценностях Уиндраша и прекрасном рыцаре, который, являясь в сно­видениях, заставлял трепетать ее сердце. Она видела его три ночи подряд. Пробудившись, де­вушка заметила над собой серые недоуменные глаза Барри.