Тайное общество вампиров - [7]

Его длина и толщина натянули ее, ее внутренние мускулы цеплялись за него, когда он вталкивался входил и выходил. Он прижал свой блестящий кончик к ядру ее женственности, проводя гладкой головкой по ее клитору — снова и снова. Она билась под ним потом потянулась к нему, скользя своими пальцами, по всей длине его влажной эрекции, чтобы вернуть его обратно в себя.

Она выгнула бедра, чтобы протолкнуть его глубже. Коннер наклонился вперед, чтобы соединить его рот с ее, проталкивая свой язык между ее губами, в то время, как его член проталкивался в нее.

Туда и обратно. Туда и обратно. Давление опять нарастало, ее тело горело от болезненной интенсивности.

Его рот оторвался от ее рта, его губы скользили вниз по ее горлу. Его клыки царапали ее кожу.

— Я должен попробовать тебя — всю тебя, — предупредил он ее, перед тем как укусить.

Она кричала, от очередного оргазма, который прокатился через нее, когда он пролил ее кровь, а затем жадно пил ее. Она соскочила с кровати, не от боли, в экстазе.

Толкая его спиной на матрац, она оседлала его. Он вошел глубоко, глубже, чем когда она помнила, он к ней прикасался.

Но тогда, пятьдесят лет назад — не с тех пор как она занималась любовью. Были и другие мужчины — мужчины, которых она не может вспомнить. Мужчины, которые ничего для нее не значили … поскольку она искала его.

За все время, только он доставал ее на столько, таща из нее эмоции и чувства, которые, как она верила, в ней отсутствуют. Даже ненависть; она никого, никогда не ненавидела с таким рвением, как она ненавидела его.

Он убрал свой рот от ее горла, и выгнул шею, толкая своими бедрами, погружая себя глубже в нее.

Кровь стекала с уголка его губ.

Она поцеловала его, ощущая сладость липкой жидкости. Ее кровь. Она должна попробовать и его. Она провела губами по щеке к его горлу. Отодвинув губы, чтобы обнажить клыки, она укусила его со страстным насилием. Он стонал и вонзил глубже, качаясь внутри нее, поскольку она выпила самую его сущность.

Отодвинувшись, он скользил своим большим пальцем по ее клитору назад и вперед — пока ее мир не рухнул. Она присела и подняла свои колени, так чтобы он еще глубже погрузился в нее, пока она слизывала кровь, взятую у него, со своих пальцев. Затем она погладила груди, липкие от его крови, вокруг сосков.

Он поднимался, пока его рот не сомкнулся, вокруг чувствительных бугорков и упивался кровью, которую она пролила. Она дрожала и кричала, билась в конвульсиях от самого длительного, самого интенсивного оргазма, который она когда-либо испытывала. Он приподнял ее со своих колен и развернул ее — затем он опять вонзил свой влажный член в нее. Его руки прижимались к ее животу, он проталкивался в нее снова и снова пока он не напрягся. Он укусил ее в шею, когда кончал, проливал свое семя внутри нее, так же, как он проливал ее кровь.

Коннер уставился на женщину в своих руках, на ее бледную кожу с потеками крови — его и ее.

Какого черта он творит? Что произошло? Он отскочил от нее.

— Я — я…

— Безмолвный? — спросила она, наклонив голову к плечу, чтобы встретить его взгляд.

Искорки веселья мерцали в ее зеленых глазах, как, пойманные от люстры, вспышки золотого света.

— Прости, — простонал он.

— Я не хотел...

— Опустошить меня?

Опустошить? Вот что он сделал с ней. Пятьдесят лет назад. Он потерял тогда контроль, так же, как он потерял его с Брэнди. Но Брэнди была одной из них, одной из Секретного общества.

Миранда Гамильтон не была.

— Я — я… Он нуждался в расстоянии; он нуждался в перспективе, потому, что на мгновение тогда, когда они занимались любовью, он думал, что она Миранда.

Ее тело ощущалось так же, такое же упругое и мягкое. И на вкус она была такой же: сладкая от уязвимости и все же с намеком на едкий вред. Но было невозможно, что это Миранда.

Он сделал это невозможным, из-за своей неосторожности.

— Я сейчас вернусь…

Его руки тряслись, он закрыл дверь в ванную, пряча самого себя.

Он должен был сделать это сегодня вечером, должен был запереть себя в квартире, так, чтобы он не смог сделать то, что уже делал — использовать другую женщину, чтобы забыть ту, которую он действительно хотел. Ту которой он не сможет обладать снова…Кровь медленно сочилась из отметин от клыков, на его шее. Он проследил следы в зеркале над тщеславием, когда склонился над раковиной и плеснул на лицо холодной воды.

Он не один кровоточил. Он тоже ее покусал…когда потерял контроль над своими чувствами и здравомыслием. Женщина вытолкнула его за пределы разума….так же, как и Миранда пятьдесят лет назад. И так же как он причинил вред юной старлетке, он причинил вред и Брэнди. Он потянулся за полотенцем и облил его холодной водой. Затем выжал его, открыл дверь и шагнул в спальню.

Не смотря на то, что люстра еще горела, казалось, комнату заполнили еще больше теней, самую темную отбрасывала кровать. Она натянула одеяло так, что он не мог ее видеть, пока не приблизился к ней. Но даже тогда атласные шторы скрывали ее тело и лицо. Он сжал пальцами шелковистую ткань и стянул одеяло. Шок наполнил его, напрягая его тело, приводя его разум в оцепенение. Он не мог реагировать. Он не мог двигаться.