Тайник - [3]
Паскис не упомянул о разнице в возрасте бумаги и цвете чернил, которыми были сделаны пометки. Последнее обстоятельство вряд ли произвело бы на шефа впечатление. Он не был осведомлен обо всех тонкостях делопроизводства и наверняка не понял бы истинное значение того обстоятельства, что одна и та же пометка появилась дважды, но в разном цветовом исполнении. Сам Паскис больше всего был обеспокоен тем, что при всей важности этой детали ему она тоже ничего не говорила.
Шеф открыл дело, лежавшее на его столе, и пролистал страницы. Паскис с грустью наблюдал за непрофессиональными действиями шефа, толстые пальцы которого порой переворачивали по две страницы.
— Мистер Паскис, вы когда в последний раз брали отпуск?
Вопрос застал архивариуса врасплох, и он слегка запнулся, прежде чем ответить.
— Я не совсем уверен, сэр. Не так давно, но точно сказать не могу…
— Мистер Паскис, — доброжелательно прервал его шеф, сложив толстые губы в сочувственную улыбку. — Это было в 1917 году. Ровно восемнадцать лет назад.
Паскис не возражал.
— Я вам приказываю уйти в недельный отпуск. Идите в архив, соберите вещи и не возвращайтесь раньше понедельника.
— Но, сэр…
— Нет, мистер Паскис. За неделю в архиве ничего не случится. Отдохните, успокойтесь. Этот Подвал совсем вас вымотал. Боже мой, восемнадцать лет!
Обратно в архив Паскиса, как обычно, подбросила патрульная машина. Лил дождь, покрывая асфальт мокрым глянцем. По улицам, укрывшись зонтами, торопливо шагали люди.
— Ну и погодка, — проворчал водитель.
Когда тот представился, Паскис не расслышал, как его зовут, да и сейчас был не склонен разговаривать.
— Хотя вы в своем Подвале, поди, и не замечаете, что на улице делается, — предположил полицейский.
Паскис снова промолчал. Водитель вздохнул и оставил попытки завязать беседу.
Паскис съежился на заднем сиденье, вцепившись руками в шляпу, лежавшую у него на коленях. Он даже не вытер мокрые очки. Мысли его занимал предстоящий отпуск. Шеф сказал, что он уже восемнадцать лет не отдыхал. Это было похоже на правду. Он вспомнил, как в последний раз нарушил размеренный ритм своей жизни. Тогда Паскис начал решать кроссворды и вскоре понял, что, определив десять ключевых слов, может разгадать весь кроссворд, не прибегая к подсказкам. Все дело было в правильной комбинации букв. Когда ему это наскучило, он стал вписывать в кроссворды свои собственные слова, стараясь заполнять все квадратики без исправлений. Это тоже получилось, и он начал вставлять буквы наугад, а потом составлять из них слова. Так прошел понедельник и вторник. В среду он вернулся в архив и с тех пор являлся туда ежедневно, включая все выходные дни.
Патрульная машина остановилась у здания мэрии. Архив располагался в его Подвале. Паскис надел шляпу и молча вышел из машины. Пока он поднимался по широким гранитным ступеням, пальто и брюки изрядно намокли. Оказавшись внутри, он поприветствовал четверых охранников, приложив руку к полям шляпы, и пошел к лифтам. Один из лифтеров, Долиш, чем-то похожий на белку, окликнул его, и он вошел в обитый бархатом лифт.
— В Подвал, сэр? — как обычно, спросил Долиш.
— Ммм, — подтвердил Паскис.
Пока лифт шел вниз, он успел снять и вытереть очки.
— Приехали, сэр, — объявил Долиш, открывая дверь лифта и бронзовую решетку.
— Да-да, конечно.
Паскис шагнул из кабины, но вдруг остановился в нерешительности.
— Могу я чем-нибудь помочь, мистер Паскис?
Некоторые слова Долиш все еще произносил с английским акцентом.
— Ммм. Вообще-то да. Пожалуй, вы кое-что можете для меня сделать. Я буду отсутствовать в течение недели или около того.
Долиш поднял брови.
— Вы и дня никогда не пропустили, сэр.
— Да-да, верно. Но дело в том… э-э… дело в том, что меня все-таки не будет целую неделю, и мне бы хотелось… — Паскис замялся.
— Вам бы хотелось, сэр…
— Да, мне бы хотелось, чтобы вы понаблюдали, будет ли кто-нибудь спускаться в архив за время моего отсутствия. Ну, кроме курьера из полицейского управления, конечно, и уборщиц.
— С удовольствием сделаю это для вас, мистер Паскис. Я составлю список. Хотя кроме вас, сэр, сюда никто никогда не спускается, не считая курьеров и уборщиц, как вы изволили заметить.
— Вы уверены? Абсолютно уверены, что сюда никто не приходил?
Уловив необычную для Паскиса настойчивость, Долиш напряженно прищурился.
— Нет, мистер Паскис, — наконец произнес он. — Никого не могу припомнить.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Этан Пул стоял у окна паба «Лиса и чертополох», держа стакан виски со льдом, и наблюдал за входом в здание на противоположной стороне улицы. Объект обычно выходил в полдень, чтобы пообедать. Пул торчал здесь уже около часа. Вероятно, сегодня жертва припозднилась с обедом. К нему подошел человек бандитского вида.
— Этан Пул?
Пул кивнул и отхлебнул из стакана, где остался один лед.
— Разрешите представиться — Джимми Макинтайр.
Мужчина протянул руку. Он был маленького роста, но Пул сразу догадался — из крутых. Шрам над бровью, сломанный нос. Явно гангстер. Пул пожал протянутую руку.
— Хочу поблагодарить вас. Я тогда срубил неплохие бабки. И вы мне помогли.
Ну вот опять. Эта его сомнительная известность в определенных кругах. Конечно, ведь он подстреливает дичь и дает всяким подонкам на этом поживиться. И все ради проклятых денег. Любое напоминание об этом отдавалось зубной болью.
Джек-Потрошитель — так звали знаменитого серийного убийцу, орудовавшего на улицах ночного Лондона во второй половине XIX столетия. Жертвами Джека-Потрошителя, как правило, становились женщины, зарабатывавшие на жизнь проституцией. Точное число его жертв и по сей день неизвестно. Характерной особенностью, отличавшей Джека-Потрошителя, являлось великолепное знание анатомии и профессиональные навыки хирурга (мало того, что жертвы подверглись насилию и были задушены, — тела многих из них были вскрыты хирургическим путем с удалением ряда органов!)
Его использовали втемную, загнали в ловушку, где ему только и остается, что выполнять приказы неведомых хозяев. Но он — русский вор, которого не так-то легко обвести вокруг пальца, он сам привык определять свою судьбу. Он вырвется из ловушки. Для него главное — узнать, кто вынудил его принять чужие для него правила игры. А затем он будет играть с ними уже по своим правилам…Ранее книга выходила под названием «Жиган».
Маньяками, как известно, не рождаются. Димон – по прозвищу Конопатый – уж никак не предполагал, что впишется в их число. Но… жизнь заставила. А что еще прикажете делать, если лучший друг закапывает тебя живым в могилу? Поневоле воскреснешь из мертвых, чтобы отомстить всем живым. И Конопатый начинает мстить – хладнокровно убивать всех, кто встает на его пути…
Роман «Король и спящий убийца» продолжает цикл остросюжетных произведений известного автора детективного жанра В. Гринькова «Шоумен».После долгого перерыва, связанного с гибелью режиссера Самсонова, решено возобновить популярную передачу «Вот так история!». Творческая группа, которой теперь руководит Евгений Колодин, достигла столь высокого мастерства, что снимаемые ею сюжеты… становятся опасными не только для героев передач, но и для самих журналистов.
К московскому антиквару обращается неизвестный с просьбой оценить статуэтку пуделя работы Карла Фаберже… Потом этот же тип в Париже уточняет возможность продажи коллекции из десяти собачек Фаберже.Получив эту информацию, детективное агентство «Сова» начинает расследование… Выясняется, что в среде антикваров есть легенда о купце Собакине, который до революции для своей невесты ежегодно заказывал у Фаберже ювелирные статуэтки собачек… Коллекцию никто не видел, а после Великого Октября ее следы вообще затерялись.«Сова» выясняет, что недавно умер сын купца – академик Трофим Собакин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.