Тайная жизнь Александра I - [7]

Д. В. Голицына отличала любовь к науке и, в хорошем смысле слова, покровительственное, скорее даже отеческое, отношение к людям науки. Одним из любимых его учебных заведений был Московский университет. 5 июля 1821 года Д. В. Голицын присутствовал на торжественном выпускном акте в Московском университете. Собрание открылось музыкой, после чего священник университетской церкви произнес поздравительную речь на русском языке, а один из профессоров – на латинском. После этого секретарь совета прочитал историю университета и имена всех получивших ученые степени и награжденных медалями. На сей раз медалями были награждены десять человек: двое золотыми и восемь серебряными. Золотые медали вручал Голицын. Их обладателями стали М. П. Погодин, в дальнейшем академик, историк и писатель, и А. И. Овер, ставший одним из выдающихся московских терапевтов. Впоследствии, узнав много хорошего о Д. В. Голицыне, Погодин хотел посвятить Дмитрию Владимировичу какой-нибудь свой ученый труд.

22 февраля 1825 года Погодину довелось прочитать в присутствии Голицына доклад, объясняя в нем некоторые «темные места» из «Нестеровой летописи», то есть Повести временных лет. Это произошло в заседании Императорского общества истории и древностей российских, которое также любил и опекал московский главнокомандующий.

Другим его несомненным достоинством был подлинный демократизм, воспитанный и, наверное, даже врожденный. Он не делал различия между простолюдином и аристократом, превыше всего ценя моральные, этические качества человека. Он был воистину «слуга царю, отец солдатам» и защиту бедных почитал одной из заповедей. В 1824 году по инициативе министра финансов Канкрина было принято «Дополнительное постановление об устройстве гильдий и о торговле прочих состояний».

Так как под «прочими состояниями» понимались мелкие торговцы и промышленники, то тяжесть «Постановления…» ложилась именно на них, обязывая их покупать для ведения дела свидетельства стоимостью в 120 рублей и сильно ограничивая их права в масштабах дела.

В Москве среди мелких торговцев и промышленников «Постановление…» вызвало глубокое недовольство, и в канцелярию Д. В. Голицына стали поступать сотни жалоб. Голицын анализировал жалобы, суммировал их, собрав огромное дело из множества томов, которое в экстрактах доводилось до сведения Канкрина. Это вскоре дало свои результаты: в августе 1825 года плата за свидетельство была уменьшена вдвое, а в 1826 году их и вовсе освободили от приобретения свидетельства.

Но произошло это не сразу: в 1824 году за торговлю без свидетельства сажали в тюрьму, хотя самые бедные из торговцев – посадские вдовы и многодетные жены, старьевщики, торговцы лаптями и соломенными шляпами, продавцы другого убогого товара – не выручали за год и того, что с них требовали в уплату за свидетельство.

И тогда Д. В. Голицын своим распоряжением освободил арестованных, сообщив в Петербург, что в тюрьмах не хватает мест для настоящих преступников. Петербургским чиновникам не осталось ничего иного, как согласиться с князем. Это сильно подняло авторитет Д. В. Голицына среди бедняков Москвы.

Архитектура Москвы конца XVIII – первой четверти XIX века

Век Екатерины, хотя и продолжался всего треть столетия, все же по масштабам содеянного, по грандиозным результатам в политике, культуре, общем развитии страны воистину составил целую эпоху в истории России. Последовавшее затем четырехлетнее царствование Павла – с 1796 по 1801 год – было слишком коротким. Зато последующая четверть века, прошедшая под скипетром Александра I, вполне может быть причислена к исторической эпохе, ибо его царствование утвердило величие России победой над Наполеоном. Годы царствования Павла I и Александра I для архитектуры Москвы были периодом завершения господства классицизма, лебединой песней которого был ампир.

Архитектурный стиль ампир (по-французски «империя») зародился в наполеоновской Франции и должен был восславить величие его империи и одержанных им побед. Для ампира было характерно использование торжественных античных форм времен могущества Афин и Рима. Для ампира характерен портик с колоннами, увенчанный фронтоном, а при возведении триумфальных арок часто использовался и аттик – стенка, расположенная выше венчающего сооружение карниза. В архитектурном декоре применялись военные эмблемы античности и современности – ликторские связки, мечи, шлемы, щиты, лавровые венки и ветви, кивера, пушечные стволы, штыки, сабли, барабаны и т. п.

Особенно распространенной в Москве стала эта эмблематика после победы в Отечественной войне 1812 года, когда ампир более чем какой-либо другой архитектурный стиль отражал господствующее в русском обществе настроение патриотической гордости, олицетворял апофеоз великой победы и признание России великой державой.

Наиболее яркими представителями московского ампира были три выдающихся архитектора – Иосиф (Осип Иванович) Бове, Доменико (Дементий Иванович) Жилярди и Афанасий Григорьевич Григорьев.

Осип Иванович Бове

О. И. Бове родился 24 октября 1784 года в Петербурге. Его отцом был итальянский живописец Винченцо Джованни Бова. Отец и мать будущего знаменитого архитектора в 1790 году перевезли мальчика в Москву, где он и прожил всю свою жизнь. С восемнадцати лет О. И. Бове начал обучение зодчеству в Архитек-турной школе Экспедиции кремлевского строения. В 1807-1809 годах работал помощником М. Ф. Казакова и К. И. Росси в Москве и Твери, а следующие три года – архитекторским помощником в Экспедиции кремлевского строения.