Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5 - [49]

В апреле 1928 г. ПП ОГПУ Сибирского края отмечало, что имеющиеся данные КРО ОГПУ «свидетельствуют о значительной активности японской разведки. Редкое серьезное политико-экономическое событие в жизни Сибири остается без соответствующего внимания с ее стороны». Японский Генеральный штаб по-прежнему интересовали сведения о дислокации войск в Сибири, личном составе и вооружении, порядке проведения мобилизации, количестве паровозов, требующихся для перевозки войск, и т. д. Анализ полученных данных свидетельствовал об агентурном характере ряда сведений. Было установлено, что для сбора разведывательных данных японцы использовали китайцев и корейцев, проживающих в Сибири. Китайская торговля, как это было и до революции, обосновывалась в районе железной дороги, кроме того, различные военные части нередко заключали с китайцами договоры на поставку овощей, стирку белья и другие услуги. Местным чекистским аппаратам предлагалось взять на персональный учет всех японцев. На оперативный учет брались также бывшие белые офицеры, связанные с Маньчжурией, возвратившиеся в СССР служащие КВЖД, специалисты-востоковеды.

Особой страницей в летописи сибирских органов государственной безопасности стала разработка действовавших на территории СССР Союзов китайских и корейских рабочих и возникавших в их среде нелегальных «тайных братств».

Еще в первой половине 1920-х гг. руководство «Союза китайских рабочих», используя свои связи с Коминтерном (многие китайские лидеры участвовали в Гражданской войне на стороне красных), предпринимало неоднократные попытки формирования вооруженных отрядов, целью которых было ведение партизанской войны в Маньчжурии. В 1923 г. после ряда провокаций Коминтерн отказался от деятельности в этом направлении, руководство Китайского союза в Москве было арестовано органами ОГПУ. По сведениям органов госбезопасности эта работа, однако, не прекратилась. Так, ПП ОГПУ по Сибири сообщало окружным отделам в августе 1925 г., что бывшим председателем Союза китайских рабочих Ти Ши Шеном проводится военно-организационная работа в китайских колониях, для чего в Сибирь и Туркестан им направлены специальные агенты-вербовщики.

С конца 1926 г. задачу организации вооруженных отрядов поставил перед своими людьми и некий Пан Фун Мин, бывший хунхуз и командир красного китайского отряда в составе 5-й армии. В своей деятельности они использовали в качестве прикрытия еще действовавшие на местах Союзы китайских рабочих, китайские школы, профсоюзы, международные организации помощи борцам революции. После отказа Коминтерна санкционировать эту работу специфика китайских общин позволила перевести ее на нелегальные позиции. Связные действовали под видом торговцев наркотиками, деньги на вооружение отрядов приобретались из средств, вырученных от контрабандной торговли, игорных притонов. Советскими органами госбезопасности неоднократно отмечались связи китайцев с японскими разведывательными центрами.

Все эти факты подтверждались рядом разработок, осуществленных органами ОГПУ Сибири в середине 1920-х гг. Так, в июне 1924 г. в результате реализации материалов контрразведывательного отделения в отношении Союза китайских рабочих Омским губотделом ОГПУ были арестованы 12 его членов, часть которых в прошлом являлись членами РКП(б). Полученные сведения позволили в процессе следствия вскрыть разветвленную сеть «хунхузо-бандитской» организации, именовавшейся «Тайным братством». В числе арестованных был один из руководителей Союза китайских рабочих и организатор «Тайного братства» в различных городах СССР Ли Кай Цзя. Как выяснилось в ходе следствия, в 1919 г. он организовал убийство пятерых русских крестьян в Славгородском уезде, с 1921 г. являлся содержателем ряда тайногонов, курилен опиума в Омске и Славгороде, занимался торговлей наркотиками. Председатель Славгородского Союза китайских рабочих Лю Би Тан обвинялся в том, что, используя свое положение, выдавал членам шайки фиктивные документы, укрывал их от следствия, производил подлоги в процессе налогообложения китайских торговцев. Кроме того, выяснилось, что еще в 1908–1911 гг. Лю Би Тан участвовал в ограблениях почтовых поездов на Амурской железной дороге. Китаец Ма Фу Тьен участвовал в многочисленных грабежах и убийствах в Забайкалье и на Урале, занимался контрабандной перевозкой опиума из-за границы транзитом через Среднюю Азию.

Арестованы были также содержатель опиумокурилен и руководитель сети распространителей наркотиков Ян Вын Лун; исполнитель смертных приговоров, выносимых «Тайным Братством» в отношении заподозренных в сотрудничестве с органами ОГПУ и милицией, а также китайских торговцев, отказывающихся платить поборы в пользу братства, Чжан Ю Лун и другие профессиональные уголовники. Причем двое из них, согласно имевшимся данным, в 1920-х гг. были замечены в отношениях с японской разведкой.

Согласно заключению ПП ОГПУ по Сибири от 27 сентября 1924 г., дело было передано в Омский губернский суд. Тем временем разработка китайского уголовного элемента в Омске продолжалась.

В частности, чекисты выяснили, что оставшийся на свободе руководитель братства Лан Ун Ду начал работу по подкупу свидетелей обвинения: «Вновь организованная шайка в Ленинске находится под руководством Лан Ун Ду и Ван Ды. Устраиваемые за последнее время картежные игры, сбор со стола идут на пользу заключенных в тюрьме и на оплату разным лицам за ходатайство и содействие». В апреле 1925 г. организацией Лан Ун Ду в Москву был командирован китаец для переговоров со свидетелем обвинения Лю Ван Лином и «привоза его в Омск к 28 апреля, т. е. ко дню суда над Ли Кай Цзя и Ко. Лю ВанЛин… По приказанию братства в своих показаниях на суде, опираясь на подсудимых и подготовленных подставных свидетелей, каковые сейчас инструктируются в даче показаний для суда, должен изменить все свои показания в деле, упираясь на то, что они не соответствуют действительности, так как таковые сотрудниками ГПУ добивались от китайцев угрозами, под дулом револьвера, посредством избиения и т. д. Подставные свидетели готовы и заучивают свои роли на суде. Свидетели инструктируются и проверяются Лан Ун Ду. Согласование слов каждого свидетеля с подсудимым тоже предусмотрено. Каждому подсудимому «роль» его свидетеля передается в Дом лишения свободы, где подсудимый и знакомится с ней, заучивая ее. Последние дни между свидетелями и подсудимыми идет лихорадочная переписка и заучивание ролей. Лан Ун Ду и компания у защиты чуть ли не ночуют, бывают ежедневно, и дело обсуждается со всех сторон… В денежных средствах Ли Кай Цзя приказано братству не стесняться. Братство со своей стороны изыскивает средства торговлей, устройством картежных игр и просто принудительным сбором. Большое внимание уделяется на дачу показаний на сотрудников ГПУ, в особенности на то, что подписанные подсудимыми постановления в ГПУ не были им прочитаны и переведены на китайский язык и что они должны были подписаться под разными угрозами. Все подсудимые великолепно понимают русский язык и владеют им. Переводчик на суд назначен Ли Кай Цзей, каковой должен следить за ответами свидетелей и предупреждать непредусмотренное, посоветовавшись под видом перевода с подсудимыми. Имя переводчика держится в секрете…».