Тайная сторона дела Пеньковского. Непризнанная победа России - [2]

«Однако о нем пишут и как об агенте КГБ, которого всемогущее ведомство подкинуло простодушному Западу. Процесс над ним и расстрел стали всего лишь эпилогом поставленного на Лубянке спектакля. Пеньковский живет себе припеваючи под чужим именем…»

«Совершенно секретно», 1997, № 4.

«...невольно возникает вопрос: как могло случиться, что сотрудники КГБ и ГРУ допустили, чтобы человек с таким “черным пятном” в биографии достиг в советском обществе столь высокого положения.? Почему они раньше не занимались происхождением полковника? Что же произошло в их системе тотальной проверки?»

Джибни Ф. Вступительная статья // Пеньковский О. Записки из тайника. М.: 2000.

«…Советские спецслужбы имели все необходимые условия для начала крупномасштабной операции по дезинформации… По мере ознакомления с делом Пеньковского я все больше приходил к выводу, что оно, должно быть, часть той самой операции по дезинформации…»

Райт Питер. Охотник за шпионами. Нью-Йорк, 1988.

«Хотя в ходе операции каждый клочок информации жадно подхватывался западными разведслужбами и тщательно изучался, в ретроспективе они не могут привести ни одного примера получения от Пеньковского информации, имевший серьезное военное значение».

Найшли Филипп. Шпионы XX века. М., 1986 (биограф Кима Филби).

«Сейчас многие придерживаются того мнения, что КГБ с самого начала контролировал всю операцию, поставляя на Запад материалы, содержащие значительную долю тонкой дезинформации…»

«Куранты», 1993, 23 июня.

«Имеются серьезные неопровержимые доказательства того, что полковник Пеньковский был внедрен в западную разведку усилиями КГБ».

Анатолий Голицын, бывший сотрудник КГБ, работавший в ЦРУ.

«.. Пеньковский был “подставой”, но не Комитета и даже не органов госбезопасности, а всей страны — речь надо вести о возможном стратегическом замысле…»

«Век», 2000, № 14.

«Не верьте всему, что пишут газеты. Пеньковский жив и здоров, он был двойным агентом, работая против американцев».

Николай Федоренко, советский представитель в ООН, 29 мая 1963 года.

В жизни автора личное общение с Пеньковским состоялось летом 1962 года, по служебной линии. Затем к мыслям о его предательстве автор возвращался в 60—70-х годах, когда в силу профессиональной необходимости он оказался в «шкуре предателя», выступая в роли «агента» западных спецслужб.

А закончив активную двадцатилетнюю работу в «поле», поработав на поприще подготовки кадров разведки и углубившись в историю разведки, автор «созрел» для попытки разобраться с «делом» с позиции нетрадиционного взгляда.

И путеводной звездой был избран факт сомнительного отношения к «Феномену предательства» и у нас и на Западе. Акцент делался на возможность и целесообразность появления «человека Москвы» в окружении служб Запада в нужном для советской стороны месте и времени?!

И случилось так, что однажды беспокоящие автора мысли о «деле» на фоне противостояния Востока и Запада позвали его к столу, бумаге, перу…

.. Декабрьским морозным утром 1991 года в доме на восточной окраине столицы за письменным столом сидел профессиональный разведчик, несколько месяцев назад ушедший в запас.

В эти дни мое сорокалетнее прошлое — флот, контрразведка, разведка — властно приковывало внимание, требуя осмыслить пройденный путь. Я переворачивал листок за листком, с каждой страницей уходя в глубь прожитых лет. И вот более чем странная выписка.

Снова и снова вчитывался в хорошо знакомое мне обращение советского гражданина к американскому и английскому разведкам:

«Как стратег, выпускник двух академий, я знаю многие слабые места, Я убежден, что в случае будущей войны в час “X” такие важные объекты, как Генштаб, КГБ на площади Дзержинского, ЦК партии, должны быть взорваны…»

Это предложение противнику потрясало своей четкостью сформулированной цели. С трудом верилось, что автор этого изуверского «послания» — участник финской войны и боевой офицер Отечественной, а на тот момент, в 1961 году, действующий сотрудник ГРУ — военной разведки Генштаба Минобороны СССР. И вот — предатель Родины…

Первая «встреча» с этим поразительным по своей циничности документом произошла в 1967 году за рубежом, в Канаде. Тогда мне попалась в руки книжица карманного формата «Записки Пеньковского». Но почему «в который раз»? Потому что из года в год, казалось бы, предельно понятное его содержание для меня наполнялось все более новым оперативно значимым смыслом и потому что…

Впрочем, все по порядку.

Затерявшийся между страницами сложенный вчетверо кусочек бумаги с неровными краями обрыва привлек мое внимание. Машинально взглянул на помеченную на нем дату — февраль 1974 года. Без особого труда вспомнил: в это время в разгаре была операция по проникновению в агентурную сеть западных спецслужб. В этой акции я выступал в качестве «московского агента» Запада под личиной предателя Родины.

Так скромный листок из отрывного календаря возвратил меня почти на двадцать лет назад, когда готовился очередной этап игры внешней разведки нашей госбезопасности с одной из западных контрразведок.

Тогда для исполнения роли «предателя» я искал опору в делах реальных предателей моей Отчизны, коим, например, был Пеньковский, полковник военной разведки — агент английской и американской спецслужб в начале 60-х годов. Как разведчик, я понимал, что преданные гласности сведения по «делу Пеньковского» могли кое-что «подсказать» в моей тревожной игре.