Тайная песня - [41]

Внезапно его пальцы сжали ее руку, она вскрикнула и, повернувшись к нему, заколотила кулачками по его груди.

– Отпусти меня! Не все ли тебе равно, что со мной будет?

– Мне не все равно, – произнес он уже спокойно. – Ты знаешь, что нужна своему дяде только невинной. И это очень легко определить, если помнишь.

Она закрыла глаза при воспоминании о том, как граф запустил руку в ее святая святых и щупал, цела ли хрупкая преграда ее девственности.

– Дэймон Лемарк убьет тебя, если ты к нему вернешься в таком виде. Ты теперь для него обуза, Дария. Но ведь это не секрет, не так ли? Оттого ты и выдумываешь все эти небылицы. Стараешься просто спасти себя.

– А что я для тебя значу? Она пожалела о своих словах в тот же миг, как они сорвались с ее уст, и побледнела как полотно. Роланд с раздражением посмотрел на нее.

– Миссия, которую я должен выполнить; собственность, которую должен вернуть законному владельцу. Раньше ты была ценным имуществом, Дария, но теперь совершенно бесполезна.

– Замолчи! – Она зажала уши руками, чтобы не слышать этих жестоких слов. Он стиснул ее запястья.

– Скажи мне правду. Я помогу тебе, клянусь, но ты должна сказать правду!

– Я не лгу. Ты бредил и сначала принял меня за Иоанну, кричал и обвинял в том, что она предала тебя. Потом заговорил на странном языке и назвал меня Лайлой, просил, чтобы я легла на тебя и позволила тебе войти в меня. Ты хотел сосать мои груди и ругал за то, что я была одета.

– И ты поторопилась раздеться, – произнес он с сарказмом. – Иоанна действительно существовала – и я в самом деле мог вспоминать об этой шлюхе, когда метался в бреду. Но не более того, Дария. Невинная девушка не позволила бы мужчине командовать собой, жертвуя своей чистотой.

– Еще ты упоминал о Сине.

Роланд задумался, отказываясь верить. Ну да, он и впрямь мог говорить об этих женщинах. Однако человек, изнуренный лихорадкой, был очень слаб, чтобы заставить девушку отдаться ему.

– Послушай, Роланд, возможно, я поступила глупо, но я лю…, я хотела познать тебя. – “Почувствовать объятия твоих рук, узнать вкус твоих поцелуев, навеки запечатлеть в душе”, – подумала она и горестно произнесла:

– Если уж мне суждено выйти замуж за Ральфа Колчестера, я хотела иметь хотя бы одну ночь для себя, чтобы помнить о ней всю жизнь.

Теперь он знал все. Дария видела, как гнев исказил его лицо. Он покачал головой. Все это глупость и ложь.

– С чего бы ты отдалась мне, зная, что я принимаю тебя за другую? Повторяю ее имя, вижу перед собой, чувствую, когда вхожу в тебя, думаю, что целую и ласкаю ее, тогда как на самом деле на мои ласки отвечаешь ты? Нет, это абсурд. Ни одна женщина не согласилась бы на такое. А я знал много женщин, Дария. Женщина скорее бы заколола мужчину кинжалом и прокляла его.

– Наверное, ты прав. Не знаю. Мне никто не говорил, как надо вести себя с мужчинами, а собственного опыта у меня нет. – Дария взглянула на него, и ее глаза были такими же печальными, как и голос, когда она тихо добавила:

– Я прислушивалась только к голосу своего сердца. – Она глубоко вздохнула и выпалила:

– Rydwi'n dy garu di, Roland.

Он долго смотрел на нее. Наконец сказал ровным голосом:

– Лживая сука. – Повернулся и ушел, бросив через плечо:

– Уезжай, если хочешь. Я не стану тебя удерживать. Клянусь всеми святыми, мне наплевать, если я никогда больше не увижу твоей физиономии. Возвращайся к своему дяде или, на худой конец, к графу Клэру. Возможно, он не прочь позабавиться с тобой, если не обрюхатил еще Тильду и не забыл и тебя, и твое приданое.

Он заставил себя идти дальше, не оглядываясь на нее. Она не могла любить его, черт бы побрал ее лживый язык! Не могла. Это было ему непонятно. Так же, как и ее дар сразу узнавать его в любом обличье.

Кто научил ее этим валлийским словам? Впрочем, какая разница?

Роланд, должен вернуться к королевской чете и как-то объяснить им все. Убедить их в своей невиновности и при этом не выставить Дарию шлюхой… Он выругался. Что делать?

***

– Граф Реймерстоун убьет меня, но это полбеды. Хуже того, он убьет и Дарию, причем без малейших колебаний и сожалений.

Эдуард пожал плечами.

– Ты ведь не какой-нибудь простолюдин, Роланд. Твой род столь же древний, как и его, и… Роланд перебил его:

– Вы не понимаете, сир. Этот человек хотел, чтобы Дария вышла замуж за Ральфа Колчестера и только за него, потому что взамен он получил бы земли и приумножил свои владения.

– А граф Клэр похитил ее?

– Да.

– Запутанная история, верно? Похожа на одну из твоих сказок, Роланд, со многими переплетениями и неожиданными поворотами. Только на сей раз именно тебе предстоит придумать хороший конец.

– Вы уверены, что я – отец ребенка? Разве я когда-нибудь лгал вам? Король смутился.

– Нет, но королева считает, что девушка говорит правду. Послушай, Роланд, ты не мог овладеть ею, приняв за другую?

– Это невозможно. Вы сами можете в это поверить, сир?

– Не могу.

– Она также говорит, что забеременела с одного раза. В это я тоже не верю.

Король улыбнулся и заерзал в кресле.

– Отчего же? Такое часто случается, знаю по личному опыту.

Воцарилось неловкое молчание. Эдуард терпеть не мог подобных конфликтов. Он хотел увидеться с графом Клэром лицом к лицу и лишить его власти, а затем отнять у приграничных баронов все их могущество. Он, король Англии, жаждал властвовать и в Уэльсе – построить замки, чтобы утвердить свое влияние, и поставить проклятых валлийцев на колени…, а вместо этого старался разрешить проблему, не имевшую очевидного решения. Впрочем…