Тайная история отечественной контрразведки - [73]
Доставленные пробы не удовлетворили англичан, последовали новые запросы вплоть до угроз прекратить сотрудничество и финансирование[317]. МИ-6 потребовала немедленно прислать в Лондон представителя «латышских повстанцев» с докладом. В КГБ Латвии было решено послать в Лондон для отчета офицера КГБ Латвии Маргерса Витолиньша (кодовое имя в КГБ — «Танкист»). Ему были даны строгие инструкции: убедить МИ-6, что их группа шпионов надежна[318]. Витолиньш был завербован НКВД еще в годы независимости Латвии, в 1936 году его первый агентурный псевдоним был «Гри»[319]. В конце 1945 года, после захвата разведгруппы Артура Арнитиса (16 октября 1945 г.) Витолиньшу довелось сыграть роль «британского резидента» в Риге, «Билла», чтобы заманить в ловушку лидеров латвийской повстанческой группировки «Организация национальных партизан» (Latvijas Nationâlo Partizanu Organizâcija, LNPO). Благодаря Витолиньшу 14 полевых командиров этой группировки 13 октября 1946 г. были арестованы без единого выстрела[320].
Перед отправкой в Англию Витолиньшу были даны строгие инструкции: убедить британский центр, что их группа шпионов надежна[321]. На этот раз, в сентябре 1954 г., тот же катер S-208 не привез ни новых агентов, ни обычных грузов. Забрав Витолиньша, катер наутро 29 сентября прибыл в Киль. Там Витолиньша разместили в гостинице, где его ждал тщательный обыск — чтобы убедиться, что он действительно «партизан». Коробка сухих спичек вызвала подозрения. Две недели спустя его переправили в Лондон для более тщательной проверки и разместили на конспиративной квартире на Слоун-стрит. Здесь его допрашивали помощник МакКиббина и некий полковник «Скотт» («Шотландец»). В конце концов, «Скотт» заявил: «Мы убедились, что вы не агент КГБ»[322].
Но в МИ-6 теперь были уверены, что в «повстанческие группировки» (не только в «группу Максиса», но и в «группу Робертса») проникли агенты КГБ. Впоследствии Силарайс объяснил Витолиньшу, что присланная проба воды оказалась настолько радиоактивной, что близ этой реки не осталось бы ни одного живого существа. Соответственно, такую радиоактивную пробу могли «состряпать» только в лаборатории КГБ. Витолиньш попал под подозрение, но ему все же разрешили вскоре вернуться в Латвию[323].
В 1955 году после серии провалов (крах всей агентуры в Курземе, Латвия, арест нескольких агентов при высадке на о. Сааремаа в апреле 1955 года) МИ-6 была вынуждена прекратить операцию «Jungle», по крайней мере, в Латвии и Литве[324]. Не зная об этом, Лукашевич решил продолжать игру и от имени «повстанческой группировки Максиса» затребовал от англичан катер, чтобы снова отправить в Лондон Яниса Климканса (который уже был в Англии 29 октября 1952 — 11 сентября 1953 гг.[325], прошел обучение в лондонской разведшколе и был известен в Челси как «латышский боевик» под кличкой «Леон»)[326].
Лондонский центр отказался прислать катер, предложив добираться другими путями. «Группе Максиса» в Лондоне больше не доверяли. Наконец, 22 июня 1956 года штаб «группировки Максиса» получил сообщение из Челси от Силарайса: «Мы не можем больше помогать вам. Оставайтесь на месте. Путешествие слишком опасно и поставит под угрозу другие наши организации. Уничтожьте все радиопередатчики и коды. Это последнее сообщение. И да поможет вам Бог». Это означало прекращение связи[327].
Тем не менее, Лукашевич все же предпринял последнюю отчаянную попытку продолжить операцию и 2 июля 1956 г. снова отправил на Запад Климканса. Его высадили на побережье острова Готланд. Но в Швеции Климканс был арестован и после 4 недель допросов с психологическими пытками был вынужден сознаться, что является агентом КГБ[328].
Психологическая обработка каждого «лесного брата», прибывшего из лесов Латвии или Эстонии, была обязательной частью программы проверки с самого начала операции. По свидетельству бывшего британского агента В.Беркиса, все чекисты, прибывавшие в Англию под видом «латышских повстанцев», направлялись в некие закрытые «психиатрические учреждения». Якобы для лечения психологических травм, перенесенных за годы жизни в лесах и вооруженной борьбы против большевиков… Например, когда в Англию прибыл «агент «Хуго» (Янис Эрглис), Беркису сказали, «ХУГО психически болен и надо вести себя очень осторожно. Действительно, ХУГО был психически болен и его отправили в психиатрическое учреждение. Он находился там два или три месяца. ХУГО провел все свое время в Латвии с партизанской группой. Хотя ХУГО не казался особенно больным, у него были те же симптомы, что были и у ГАРАЙСА»[329]. (Роль «полевого командира Гарайса» играл Арвид Гайлитис, сотрудник МГБ Латвийской ССР под кодовым именем «Гросбергс»). Ему тоже пришлось пройти через это испытание.
После двух провалов — с «группой Максиса» (после радиограммы Аудовы («Антса») в январе 1953 года) и с «группой Робертса» весной 1954 года (после ошибки лаборатории с пробой воды), можно предположить, что МИ-6 резко ужесточила проверки и психологический прессинг. И Климкансу, судя по всему, пришлось пройти через ад…
Ради того, чтобы избежать огласки всей операции, МИ-6 позволила Климкансу вернуться в СССР в том же году, фактически пожертвовав остальной своей агентурой в Прибалтике. В ноябре 1956 года он был передан советскому посольству в Стокгольме и вернулся в СССР
