Тайна «Железной дамы» - [80]

Ульяна покраснела и опустила глаза, а потом мягко оттолкнула доктора и подошла к разобранным в стене кирпичам.

– Все, времени нет, еще ведь обратно возвращаться, – бросила она через плечо и принялась разбирать кирпичи, увеличивая проход. Показалось днище бочонка с прикрепленной к нему веревкой. С кирпичами она справилась быстро, потом отвязала от пояса маску, надела ее, следом натянула на голову капюшон, как следует убрав под него волосы. Среди пыли и кирпичных обломков отыскала конец веревки, обмотала его вокруг запястья и стала аккуратно толкать бочонок вперед, одновременно придерживая его за веревку, чтобы не соскочил, не упал на пол раньше времени. Бочонок был пуст, и благодаря осторожности девушки он почти беззвучно опустился на пол погребка. Тотчас же фигурка ее исчезла в образовавшемся проеме. Следом, держа лампу, пролез Делин.

– Вижу, вы здесь не впервые, – буркнул он.

Как Иноземцев оказался внутри, он не помнил. Не помнил и того, как поднялся по узенькой лесенке вслед за Ульяной. Она задула лампу в руках у Делина, темной тенью скользнула в чуть приоткрытую дверь в кухню под стол. На столе горела свеча, вокруг никого, и Ульяна сделала Иноземцеву знак идти.

Иван Несторович ощутил, как в ужасе онемело все тело, но тотчас же Кирилл Маркович великодушно толкнул его в плечо, заставив едва ли не вылететь прямо к столу.

Как в тумане он двинулся к полуоткрытой двери, ведущей в коридор. Взявшись за ручку, он оглянулся. Ульяна сердито показала кулак, а потом похлопала себе по голове – а-а, панаму забыл надеть, все это время в руках ее носил вместе с тростью.

Нахлобучив излюбленный Ромэном головной убор по самые глаза, он сделал вдох и шагнул вперед. Ни в коридоре, ни в залах, роскошно обставленных, он не повстречал ни единой живой души. В каждой комнате горели один-два канделябра, в иных залах случалось встречать и электрическое освещение, но приглушенное. Как раз у самой цели – у двери, которая была заперта, показалась женская фигура в темном с белым передником платье.

Иноземцев, не сбавив хода, направился прямо на нее.

– Доброй ночи, мадам Дюфур, – проговорил он. – Месье Рейнах должен был ожидать меня.

Добрая экономка аж подпрыгнула и чуть не уронила свечу, что держала в руке. Она было хотела спросить, кто он такой и как вошел, но, увидев перед собой элегантно одетого господина, пресекла внутри все глупые вопросы. Кто мог его впустить? Ну, конечно же, ее супруг открыл ворота и двери. А имени сего гостя она спрашивать права не имеет. Потому мадам Дюфур ответила глубоким реверансом.

– Конечно, господин давно вас ждет, – сама открыла двери кабинета.

Иноземцев ступил за порог. Его взору открылась широкая комната с огромным столом у окна, двумя стенами уходящих к потолку книжных полок с аккуратно расставленными корешками дорогих фолиантов, с портретами в золотых рамах и золотыми подсвечниками меж ними. Гардины глубокого алого цвета задернуты, на каминной полке какое-то дивное египетское божество из бронзы. Уже знакомый ему по ночному приключению в казино «Преисподней» господин со светлой бородой и моноклем восседал в кресле. На нем был шлафрок, он курил сигару и действительно был занят разборкой каких-то бумаг, некоторые отправлял в небольшой жестяной начищенный до блеска чан. В чане то и дело вспыхивал костерок. Когда дверь открылась, господин со светлой бородой поднял голову и, разглядев на пороге незнакомую фигуру, повстречать которую в сей поздний час и не чаял, тотчас же вскочил.

– Кто вы? – выкрикнул он. – Кто вас пустил? Что за шутки опять?

Иноземцев помнил, какое впечатление на него произвела Ульяна в точно таком же наряде, и в который раз уверенность в виновности этого совершенно незнакомого ему человека улетучилась, как дурман. Он на мгновение замер, не зная, как поступить, но тотчас же отбросил сомнения и ступил вперед. Поздно бежать, теперь только идти до конца, и бог рассудит.

– Какая отвратительная погода на дворе, – сказал Иван Несторович, сам того не понимая, как подобные слова слетают с его уст.

– Что? – изумился барон. – Кто вы? Мы знакомы? Вас впустил Дюфур?

– Здоровы ли вы? Такая сырость нынче, легко подхватить простуду, – не унимался Иван Несторович, медленно приближаясь к столу.

– Дюфур! – завопил господин со светлой бородой. – Да кто ж вы такой, разрази меня гром?

Исчерпав весь список обескураживающих вопросов, Иноземцев сделал еще шаг и выпалил:

– Ромэн Виктор Лессепс. Разве вы меня не узнаете?

Внезапно сорокалетний барон повел себя весьма непредсказуемо. Он схватил со стола жестяную чашу, в которой догорали какие-то страницы, и зашвырнул им в гостя. Сосуд грохнулся в шаге от Иноземцева, сотворив облако черной пыли и искр. Доктор едва успел увернуться, прикрыв лицо локтем, и не увидел, как месье Рейнах выскочил за дверь.

Через несколько секунд из коридора раздался его истошный крик, а следом грохот, точно нечто весомое рухнуло на пол. Иван Несторович устремился на шум.

В тусклом свете трех свечей на ковре посреди небольшой залы лицом в пол, раскинув руки, неподвижно лежал барон, в нескольких шагах – темная груда кринолина – мадам Дюфур. В воздухе стоял удушающий запах эфира. Ошарашенный Иноземцев огляделся по сторонам. Хотел кликнуть Ульяну, но на этот раз голос изменил ему, и он не смог произнести ни слова. Из-за портьеры справа вдруг выскочил Делин с пистолетом и бросился в центр залы.