Тайна «Железной дамы» - [78]

Сказав это, она вышла в прихожую.

– Она сама меня нашла, – шепнул Делин. – Знает, что я подслушивал тогда из туалетной комнаты.

– Быть не может! Ведь я в окно видел, как ее экипаж отъехал.

– Ведьма!

– И вы явились по ее просьбе? Для чего?

Из прихожей раздался шум и скрежет – девушка, видимо, зачем неясно, открыла люк.

– Думаете, я одного вас оставлю на съедение этому монстру? – продолжал в гневе шептать Кирилл Маркович. – Сказано, сегодня мы ее наконец разоблачим. Так что будьте начеку, Иноземцев, глядите в оба.

Поспешил на шум. Иван Несторович устремился следом.

Люк, ведущий в подвал, был распахнут настежь, снизу лился свет.

– Вы идете? – раздался голос Ульяны. Потом вынырнула ее голова. – Чего медлить? Почти лье придется под землей пройти.

– Под землей? Вы это знали, Кирилл Маркович? – Иноземцев умоляюще взглянул на исправника. Тот ответил ледяным взглядом и ступил на первую ступеньку стремянки. Делать нечего, пришлось доктору последовать за всеми. Потом Ульяна велела открыть второй люк, что вел в широкий зал с арками. При виде огромной, с обугленными и испещренными плесенью стенами лаборатории польского колдуна Иван Несторович содрогнулся.

– Вы хорошо знаете, куда идти? – дрожащим голосом проронил он. – Прошлый раз я плутал почти двое суток.

Девушка, держа высоко над головой лампу, легко спустилась вниз по каменной лестнице и развернулась.

– Вы еще можете передумать, – с презрением бросила она.

Тон, которым были сказаны эти слова, и взгляд, которым она окатила обоих спутников, точно делая вызов, заставили Иноземцева забыть о страхе, трусости и нерешительности и вспомнить, как давеча, расхрабрившись, сам вызвался на сей поход. Он опустил голову и поспешил за Делиным. Тот же стоял, разинув рот, и разглядывал стены.

– Ну и ну, – воскликнул он, озираясь, – поди ж ты глянь, какие под вашим домом подземелья.

– Это вы еще в оссуариях не были, – пробормотал Иноземцев.

– Где-где? – переспросил исправник.

Доктор было открыл рот, но девушка его перебила, не сдержав ехидного смешка:

– Кладбище мы обойдем стороной. Наш путь будет лежать сначала под рынком, а потом вдоль улицы Сен-Оноре, в сторону квартала Европы. Дом барона расположен неподалеку от парка Монсо.

– Мне лично это ни о чем не говорит, – проворчал Делин, деловито щелкнув крышечкой часов. – Сейчас без четверти полночь. Ведите нас, барышня. Мы готовы следовать. – А нагнувшись к Иноземцеву, шепотом добавил: – Два дурака мы с вами, Иван Несторович. Заведет же куда-нибудь, и поминай, как звали.

– Она вас не держит. Возвращайтесь, – так же тихо отозвался доктор.

– Ну уж нет, я сегодня намерен биться, а если повезет – изловить негодницу, едва она от нас хоть шаг сделает. И предупреждаю сразу – у меня оружие, пристрелю обоих, ежели сопротивляться надумаете. А то я знаю вас, благородный вы больно.

Иван Несторович покосился на исправника и промолчал. Они шли рука об руку. Шагов на десять впереди с внушительной, непоколебимой уверенностью шагала Ульяна. Когда зал плавно перетек в извилистые повороты лабиринта, она остановилась.

– Иван Несторович, лампа тяжелая и горячая, – пожаловалась она. – Теперь ваша очередь.

Едва Иноземцев потянулся к ней, Делин вырвал лампу из рук у девушки, чуть не потушив фитилек.

– Несите лучше вашу трость, – пробурчал он, видимо, предположив, что с просьбой Ульяна задумала выкинуть чего. И решил помешать ее планам.

Но та послушно лампу отдала и, улыбнувшись, повисла на локте Иноземцева.

– Видите, на стене черная полоса? – кивнула она Делину.

Исправник посветил по сторонам. Действительно – вдоль одной из стен, уходя в темноту, начиналась толстая извилистая линия, точно кто кистью, которой заборы обычно красят, нанес, шел вдоль стены, периодически кисть в краску окуная.

– Это я вчера метку сделала, чтоб не заплутать, случаем, – с довольством объяснила девушка. – Весь день на это потратила.

Совершенно не представляя, куда приведет нить Ариадны на этот раз, они двинулись дальше. Вернее, самой Ариадне конечная цель известна была. Иноземцев шел вперед, как приговоренный к смерти, с каждой минутой ощущая близость неминуемой западни, к которой не идти не мог, уверившись окончательно, что для него нет иного жребия, кроме одного – погибнуть от руки этой девушки. Зато Делин всем своим видом показывал полнейшую готовность к любой опасности. Он едва не чаще раза в минуту оборачивался назад, бросал на Ульяну косые взгляды, правую руку из кармана не вынимал, держа пальцы на курке револьвера.

Иногда и Иван Несторович посматривал на Ульяну, но та на делинские оборонительные подергивания внимания никакого не обращала. Или делала вид, что ей все равно, если он вдруг надумает револьвер свой из кармана вынуть и на нее наставить.

Наконец черная линия на стене тупика завершилась лихой петлей, и Ульяна остановилась.

– Все, пришли, – выдохнула она и, не сказав ни слова, принялась вынимать из стены кирпичи. Вынула четыре, замерла, прислушалась, достала еще четыре, попыталась заглянуть внутрь сотворенного ею отверстия, неведомо куда ведшего. Потом обернулась и велела Делину опустить фонарь на пол.

– Погребок пуст. Да и кому в такое время в голову придет туда спускаться, верно? – тихо рассмеялась она, потом, посерьезнев, добавила: – Но будем осторожны.