Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая - [108]

Все обернулись и увидели трёх мужчин в тёмных костюмах и серых плащах. Все они прятали глаза за черными очками, а значит, точно были из разведки.

— Это я.

Они смерили Джека взглядом. В синем комбинезоне он больше походил на маляра, чем на полицейского.

— У вас есть нечто, что мы хотели бы получить, инспектор.

— Нечто чрезвычайно ценное, — пояснил второй.

— Гусыня, — сказал третий, державший в руке переноску.

— А что вы собираетесь с ней делать? — спросил Джек, которому вовсе не хотелось отдавать разведчикам что бы то ни было, особенно живое существо.

— Не думаю, что вас это касается, — отрезал тот, что заговорил первым.

— Ее будут изучать лучшие учёные, — пояснил второй.

— Лучшие учёные, — эхом откликнулся третий, с переноской. — Где объект?

Джек вздохнул.

— Ладно. У кого гусыня?

Тиббит повел их в картотеку, где на полу лежал кусок пластика, а на нём стояла большая картонная коробка, выстланная соломой. Когда третий агент грубо схватил птицу за шею и бесцеремонно затолкал в переноску, гусыня зашипела и даже ухитрилась клюнуть обидчика, к великому удовольствию Джека и Отто. Один из оставшихся агентов забрал четыре золотых яйца и сунул в сумку для образцов.

— О ней будут хорошо заботиться? — спросил юноша, который успел сильно привязаться к птице.

— Надо выяснить, как она работает, — ответил второй.

— Не бойся, парень, — добавил третий. — У нас работают профессионалы. А это вам.

И он протянул Джеку расписку в получении одной гусыни и четырёх золотых яиц. Затем недобро хохотнул, и без лишних слов вся троица исчезла.

— Сэр, — громким шёпотом обратился к Джеку Тиббит, — я должен кое-что вам сказать.

— Ну?

— Они ведь препарируют гусыню, чтобы понять, как она устроена, и обнаружат, что это обыкновенная гусыня, правильно?

— В ОСП никогда нельзя быть на сто процентов уверенным в правильности истолкования событий, но похоже на то.

Юноша несколько мгновений колебался, подыскивая слова, и наконец изрек:

— Вы согласны, что один гусь очень похож на другого?

Джек улыбнулся.

— Согласен, — ответил он. — Осмелюсь сказать, что именно так дело и обстоит. Но я ничего не знаю и знать не хочу. Если кто-то подменил гусыню, то удачи ему, пока этот кто-то использует богатство с умом. Если же нет, то я могу и вмешаться.

Тиббит улыбнулся.

— Спасибо, сэр.

Джек вернулся в кабинет, чтобы продолжить речь.

— О чем бишь я? Да, когда мы с вами давно уже обратимся в прах и…

К счастью для сотрудников ОСП, его снова перебили. На сей раз это сделала миссис Сингх, которая вплыла в комнату, словно галеон под всеми парусами.

— А, вот вы где! — воскликнула она. — Я весь день пыталась до вас дозвониться. Вы вообще когда-нибудь снимаете трубку?

— Я был занят. Ниспровергал вторую по величине империю средств по уходу за ногами в мире и ловил одного из наиболее почтенных граждан Рединга. В процессе мой мобильник взорвался.

— Могли бы одолжить у Мэри.

— Его забрал один из дворецких-близнецов.

— А сотовый того парня из Лиги?

— Расплавился в автоклаве.

— Ладно. Я получила результаты по Шалтаю из лаборатории птицефабрики «Солнечная долина».

— И?

— Большое количество алкоголя, следы марихуаны и около шестидесяти восьми видов сальмонеллы, четыре из которых, вероятно, признают смертельными в ближайшие полгода. И ещё следы хориоаллантоиновой мембраны.

Все в комнате подались вперёд.

— Чего-чего?

— Хориоаллантоиновой мембраны. Это сильно пронизанная кровеносными сосудами окружающая зародыш пленка, служащая для переноса питательных веществ и удаления шлаков в период эмбрионального развития.

— Эмбрионального развития? — эхом отозвался Джек. — Вы хотите сказать…

— Именно. Он не погиб от выстрела и не разбился, упав со стены. Из него что-то вылупилось.

— Вылупилось? Вы хотите сказать, что Шалтай-Болтай кого-то родил?

— Именно это я и хотела сказать, — ответила миссис Сингх, — хотя в данном случае «родил» — неподходящее слово. Он был яйцом, Джек, а из оплодотворенных яиц вылупляются.

— Я знаю, что происходит с яйцами, миссис Сингх. Но что из него могло вылупиться? Трехсотфунтовая несушка?

— Берите выше! Даже по самым скромным прикидкам, столько может весить только что вылупившийся цыпленок, а взрослая курица потянет тонны на две-три.

— Мне надо присесть.

— Да вы и так сидите. Как мы со Скиннером ни старались, нам не удалось смоделировать подобное катастрофическое разрушение скорлупы, — продолжала судмедэксперт. — Такое не под силу никакой пуле. А вот если что-то вылупилось — совсем другое дело.

— Но пуля прошила Шалтая насквозь!

— Наверное, случайно прошла между телом цыпленка и его крылом или ногой… или чем-то ещё, — пожала плечами миссис Сингх.

— Минуточку, минуточку, — вклинилась Мэри, пытаясь переварить услышанное. — Для начала, он ведь был парнем, так? Даже при том, что фактически являлся просто очень большим яйцом?

— Да, — ответила миссис Сингх, — у него наличествовал весь необходимый инструментарий.

— И череда подружек, которые не стеснялись этим инструментарием пользоваться, — добавил Джек.

— Отлично. Ему было больше шестидесяти пяти лет, поэтому мы можем спокойно сказать, что он родился — был снесен, если угодно, — диетическим. Как и большинство яиц.